Возвращение Безумного Бога 5 (СИ)

Я стоял у дальней колонны, скрестив руки на груди и всеми силами пытаясь сохранять невозмутимый вид. Но в душе все ликовало и переворачивалось. Наконец-то судьба даёт мне реальный шанс проявить себя и доказать, что на Безумовых рано списывать со счетов! Ещё посмотрим, кто кого.

Но Черное Солнце, Артефакт Безумного Бога… Поневоле закрадываются мысли — что же это может быть за диковина такая? Не припоминаю, чтобы у меня в бытность Божеством, такая была. Возможно, это на самом деле нечто знакомое мне, но под другим названием, а истинное затерялось под слоем тысячелетий…

— Черное Солнце, это что? — спросил я у стоявшего неподалеку Коляна.

Тот мазнул по мне напряженным взглядом и как бы нехотя ответил:

— Древний Артефакт, которым владеет семейство Государя Императора. Говорят, обладает какой-то запредельной силой. Государь уже провел два турнира — в Столице и на юге Империи. И там два осколка Чёрного Солнца получили члены выигравших родов. Наша Синегорская область оказалась третьей на очереди, и это большая честь.

М-м-м… значит речь не обо всем артефакте, а лишь о его осколках…

— Хм… и почему я о таком последним узнаю? — проворчал я.

Тот усмехнулся.

— Если бы ты в прошлом так старательно уроки не прогуливал, то знал бы…

— Ой всё, — отмахнулся я.

Раз приз связан с САМИМ Безумным Богом (то есть мной) и хранился у Романовых, по определению не может быть какой-то банальной магической безделушкой.

— И с чего вдруг Его Императорское Величество расщедрилось на такое? — вслух произнес я, — Слишком уж щедро, подозрительно прямо.

— Основная теория такая, — сказал Колян, — Это ответ Государя на увеличивающуюся активность Аномалий. Он хочет усилить боевые рода Одаренных и поэтому расчехляет закрома Романовых. Те дворянские рода, которые покажут наивысшую боевую силу, будут возвышенны и усилены. За боевую мощь Царь-Батюшка будет поощрять.

Я кивнул. Ясно одно — заполучить такую вещицу отныне для меня дело чести, и можете не сомневаться, своего я добьюсь. Победа будет за мной, и никак иначе!

Магистр Белозеров лишь на секунду умолк, а зал уже наполнился гулом множества голосов, сливающихся в единый возбужденный рой. Юные аристократы повскакивали с мест, яростно жестикулируя, сверкая глазами, наперебой выкрикивая имена своих родов. Ещё бы, каждый заранее примерял лавры победителя и уже грезил о том судьбоносном моменте, когда он предстанет пред светлые очи Императора, держа в руках бесценный трофей.

Краем глаза я заметил, как вальяжно развалившийся на стуле Олег Кривотолков брезгливо сморщил свой длинный породистый нос и высокомерно процедил, обращаясь к своим прихлебателям:

— Надеюсь, организаторы этого балагана хотя бы озаботятся тем, чтобы не подпускать к состязанию всякий плебейский сброд. А то будет совсем несолидно, если знатным Одаренным придется якшаться с простолюдинами… или низкосортными нищими дворянами. Фу, даже думать противно!

Недобрый взгляд Олега скользнул в мою сторону и я одарил его самой обворожительной из своих улыбок. Ну давай, павлин недоделанный, подавись своей желчью. Уж я постараюсь, чтобы твоя физиономия вытянулась от досады, когда Безумов одолеет всех в честной схватке.

Олег поспешил от меня отвернуться. Видимо, вспомнил о нашей недавней стычке на Технологическом Соборе.

Мой взгляд скользил по рядам. Кривотолков, да и я сам, имели на турнире и других соперников, не менее грозных. Вон хотя бы Афина Рогозина, восседающая неподалеку. Эта роскошная белокурая красотка, гордость и отрада древнего рода Рогозиных, смотрела на Олега, как удав на кролика, и в её холодных голубых глазах я без труда прочёл обещание грядущих неприятностей. А на ее губах застыла милая, слегка безумная улыбка.

Рядом с Афиной сидела Марья Шульц — страстная брюнетка с пылающим взором и на редкость бойким языком. Марья и Афина сами по себе друг друга на дух не переносили, но тут у них появилась общая цель. Ведь их рода — вассалы Соколовых. Скорей всего именно эти две девицы выступят в одной команде со Светланой Соколовой. Уж не сомневаюсь, эта парочка сделает все, чтобы подпортить Кривотолковым кровь.

Мой лучший и, по сути, единственный друг Колян, по прискорбному стечению обстоятельств, являющийся простолюдином, приуныл и сник, растеряв весь запал. Завистливо вздохнув, он пробормотал:

— Да уж, куда уж нам, безродным, тягаться с этими расфуфыренными снобами. Размажут и не поморщатся, как таракана.

В ответ я ободряюще похлопал его по плечу:

— Эй, ты чего нос повесил? Соберись, тряпка! Мы ещё покажем этим надутым индюкам, где раки зимуют. Прорвемся! В конце концов, ты же мой кореш, а я своих в беде не бросаю. Так что не переживай, все будет чики-пуки. Можем с тобой во внеурочное время позаниматься, подтянуть кое-какие боевые навыки…

Сияющая физиономия Коляна и энергичное, до хруста, рукопожатие были мне достойным ответом. Вот и славно, а то чего-то совсем он приуныл.

А магистр Белозеров меж тем продолжал свою вдохновенную речь, не скупясь на цветистые эпитеты: