Возвращение домой

– О да. Даже если бы не надо было ехать на Цейлон, думаю, следовало бы отправить Джудит в «Святую Урсулу». Порткеррисская школа превосходна в плане образования, но там учатся дети из разных слоев… и все вместе. Достаточно сказать, что ее лучшей подругой была дочь бакалейщика.

– Я не вижу в этом ничего плохого.

– Да, но ты же понимаешь, как это бесперспективно… в отношении будущего…

Бидди делано рассмеялась:

– Право, Молли, ты всегда была невозможным снобом!

– Ничего подобного. Просто выбор друзей – это важно.

– Да уж, в отношении правильных друзей ты преуспела.

– На кого ты намекаешь?

– На Луизу.

– Она тебе не нравится?

– Так же, как и я ей. Во всяком случае, я бы не хотела провести Рождество у нее в гостях.

Молли опять взволновалась:

– О Бидди, заклинаю, только не лезь в это дело и оставь свои возражения при себе! Обо всем уже договорено, и я не хочу ничего слышать!

– Никто и не собирается высказывать никаких возражений, – заверила Бидди и тут же принялась закидывать ее возражениями: – Луиза, этот старый сухарь! Зануда со своим вечным гольфом и бриджем! В ней нет ни капли женственности, ни капли естественности, ни капли… – она нахмурила лоб в поисках подходящего слова, – ни капли теплоты!

– Ты ошибаешься, она очень добрая. Она подставила мне плечо, сама предложила позаботиться о Джудит, мне даже просить не пришлось. Это поистине великодушно с ее стороны. И еще она обещала подарить Джудит велосипед, это щедрый подарок, ведь они очень дорогие. А самое главное – на нее можно положиться, так что Джудит будет как за каменной стеной, и я смогу о ней не волноваться.

– А ты не задумывалась о том, что Джудит, возможно, требуется больше, чем «каменные стены»?

– Что, например?

– Свобода для выражения чувств, возможность развиваться в соответствии со своими наклонностями. Ей скоро пятнадцать, это пора поисков, время, когда расправляют крылья. Она захочет найти новых друзей, захочет общения с противоположным полом…

– Ах, Бидди, я так и знала, что ты скажешь о «противоположном поле»! Джудит еще рано думать об этом.

– Молли, может, хватит притворяться глухой и слепой? Ты же была здесь, рядом с ней все эти дни. Она буквально расцвела в этой жизнерадостной атмосфере! Ты не должна отнимать у нее естественные радости жизни. Ты же не хочешь, чтобы она, как мы в свое время, росла в беспросветной обстановке монастыря?

– Мое мнение не имеет значения. Я же сказала, что уже поздно говорить об этом. Она будет у Луизы.

– Так я и знала – тебя ничем не прошибешь!

– Раз знала, так зачем затеяла весь этот разговор?

Бидди захотелось ударить сестру, но она подумала о Джудит и сдержала свое негодование. Вместо этого она решила испробовать другой, более мягкий подход, попытаться убедить сестру кроткими и разумными доводами:

– Джудит могла бы навещать нас изредка. Не смотри же на меня с таким ужасом, это вполне реально. На самом деле это предложил Боб. Джудит ему очень понравилась. Для нее это будет приятная смена обстановки, да и Луиза отдохнет без нее.

– Я… Мне нужно посоветоваться с Луизой…

– О Молли, во имя всего святого, есть у тебя своя голова на плечах или нет?!

– Я не хочу огорчать Луизу…

– Потому что Луиза не одобряет моего образа жизни?

– Нет, потому что я не хочу опять все переворачивать вверх дном, менять то, что уже решено… заставлять Джудит разрываться… между вами. Во всяком случае, не сейчас. Пойми, Бидди, умоляю тебя. Может, когда-нибудь в другой раз…

– Другого раза может не быть.

– О чем ты? – встревоженно спросила Молли.

– Почитай, что пишут в газетах. В Германии победил нацизм, а Боб считает, что герру Гитлеру нельзя доверять, не говоря уже об этом жирном борове Муссолини.

– Ты хочешь сказать… – Молли сглотнула, – война?

– Не знаю. Но я считаю, что мы не можем жить так, как будто у нас в запасе целая вечность, потому что завтра мы можем остаться ни с чем… Признайся, ты просто не хочешь, чтобы Джудит приезжала ко мне. Вероятно, ты считаешь, что я плохо на нее влияю. Все эти развеселые вечеринки, молодые лейтенанты… Так ведь?

– Неправда! – Беседа их переросла уже в настоящую перепалку, и обе говорили на повышенных тонах. – Ты же знаешь, что это не так. Наоборот, я очень тебе благодарна. Вы с Бобом были так добры…

– Ради бога, ты говоришь так, словно мы сделали тебе одолжение. Ты просто провела у нас Рождество, и мы вместе отлично повеселились. Вот и все. А ты, между прочим, ведешь себя как тряпка и эгоистка. Ты так похожа на маму – вы обе не можете вынести, когда другим людям хорошо…

– Это неправда!

– Все, не будем об этом! – И Бидди, вне себя от раздражения, схватила со стола «Таймс», резким движением развернула газету и скрылась от сестры за ее листами.