Возвращение домой

Не успев еще раз подумать и все взвесить, Сара уже хлопнула дверью, торопливо пересекла вестибюль и постучала в дверь Рурка. Тишина. Она немного подождала, снова постучала. Разрываясь между чувством разочарования и облегчения, готова была повернуться и уйти, но дверь открылась.

— Сара? — Рурк обвел глазами вестибюль за ее спиной. — Что-то случилось?

— Нет… Просто… Можно войти?

Черная бровь Рурка поднялась, он прошелся по ней медленным взглядом, пристально осмотрев ее всю — от босых ног до взъерошенных волос, слегка задержавшись на бедрах и на груди. Сару охватило ужасное смущение — еще бы, на ней нет ничего, кроме тонкой батистовой рубашки и халатика. Глаза Рурка, встретившись с ее глазами, сощурились, лицо стало непроницаемым.

— Конечно. — Он отступил назад, жестом приглашая войти.

Проходя мимо, она случайно коснулась Рурка, и ее руки тотчас покрылись гусиной кожей.

Она прошла в гостиную под его пристальным взглядом, остановилась посреди комнаты и повернулась к нему. Рурк так и стоял у двери, небрежно опершись плечом о косяк и скрестив ноги.

Саре стало ясно, что она разбудила Рурка — он был лохматый, с раскрасневшимся лицом, на котором отпечатались вмятины от подушки.

Только сейчас, осмелившись посмотреть на него более пристально, Сара заметила, что он босиком и в одних брюках с незастегнутой пуговицей на поясе. Она поняла, что под ними ничего нет. Он очень торопился… Вдруг краска залила ее щеки, Сара догадалась — Рурк спит голый.

О Боже! Что она делает? Ей нельзя было приходить сюда ни в коем случае.

Сара засуетилась, потом взяла себя в руки. Подняв подбородок, выпрямившись, она потуже затянула поясок на халате.

— Я… — голос ее дрогнул, и она умолкла, чтобы откашляться. — Я… гм… Я думаю, нам стоит поговорить.

Рурк молча смотрел на нее. Потом пожал плечами.

— Конечно. А о чем?

— Ну, я думаю, стоит разработать стратегию встречи с банкирами.

После этого заявления он снова посмотрел на нее долгим взглядом. Сара крепче сцепила пальцы и едва удержалась, чтобы не поежиться.

— Ну ты ведь понимаешь, поскольку Эвелин очень слаба, я думаю, ей было бы легче, если бы мы сами все обдумали перед встречей с ней.

Рурк продолжал молчать и смотрел на Сару. Не в силах выдержать этот взгляд, она отвела глаза и плотнее стянула полы халата на груди. Но почему же он ничего не говорит?

— А также… Гм… есть ведь…

Рурк оттолкнулся от двери и медленно направился к ней. От его взгляда сердце Сары бешено забилось.

— …и ведь есть еще проблема с… фрахтовыми компаниями.

— Нет.

— Я думаю, на случай, если они не начнут стачку, нам следует…

— Нет.

— …обеспечить возможность… — Сара заморгала, — чтобы…

— Кончай, Сара. Ты пришла не затем, чтобы обсуждать банковские дела, или фрахтовые проблемы, или даже Эвелин. Мы оба прекрасно это понимаем.

— Я… Нет, нет, именно за этим.

— В ночной рубашке? В такое время? Не думаю.

— И тем не менее я… Рурк, что ты делаешь?

Не обращая внимания на вопрос, он притянул ее к себе, так что она прижалась к нему бедрами, животом, всем телом, а он обнял ее, будто вобрал в себя целиком. Сара подняла руки, чтобы оттолкнуться от его груди, но как только ее пальцы утонули в шелковых волосах и она ощутила тепло его кожи, сердце Сары оборвалось.

Его руки разворошили шелковую копну волос Сары, он нежно взял ее за затылок и… дыхание перехватило от его взгляда, прожигавшего огнем.

— Признайся, Сара, ты пришла ко мне не ради дела. А для вот этого, — шептал он.

Рурк смотрел на нее, ласкал пальцами затылок, шею, Сара вздрагивала от легких прикосновений, а взгляд Рурка еще больше разгорался голубым пламенем, руки еще крепче притягивали ее к себе.

— Сара, — повторил он ее имя тихим голосом, глухим от страсти. — Сара. — Он целовал ее подбородок, шею, она чувствовала его дыхание у себя на виске, на лбу, теплое и влажное. Плечи и шея покрылись пупырышками. Она дрожала.

Рурк, тихо застонав, уткнулся лицом в ее волосы, а губами прихватил ее ухо, все более распаляясь.

— Сара, — снова прошептал он. — Я хочу тебя, а ты хочешь меня. Вот почему ты пришла. Пойдем в постель, дорогая. Позволь мне тебя любить.

— Рурк, я…

Он не дал ей договорить, зажав губами рот, будто запрещая протестовать.

Желание охватило Сару с невероятной силой — жар, страсть, огонь его желаний были настолько сильны, что передавались ей.

Измотанные нервы Сары гудели, как провода под током. Больше она не могла сопротивляться влечению, возникшему между ними с момента первой встречи. Со стоном она прижалась к Рурку, ответила на поцелуй со всей силой страсти, вырвавшейся на волю после нескольких месяцев запрета. Она трогала руками его плечи, спину, вцепилась в волосы, их тела прилипли друг к другу, а поцелуй походил на эротический танец губ и языков.

Желание, казалось, лишило Сару здравого смысла, непонятно откуда у нее возникли силы оторваться.

— Нет, нет, я не могу, — замотала она головой.

— Сара, да, ради Бога.

— Пожалуйста, нет. — Она отпрянула и вытянула перед собой руку. — Извини, у тебя есть все основания злиться на меня, но я… я просто не могу.