Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез

– Мы в Саргассовом море, товарищ адмирал. Ближайший берег от нас в 190 милях: острова Теркс и Кай-кос. И в 420 милях – Нассау, столица британских Багамских островов. Места здесь стремные! Бермудский треугольник. Странно, почему нет радиосигналов? И здесь достаточно активно работает 12-я флотилия подводных лодок немцев, а «Либерейторов» почему-то нет. Так куда пойдем, товарищ адмирал?

– Сколько у нас топлива?

– На семь тысяч миль.

– А до Ставангера?

– Четыре двести.

– Тогда следуем в Гранд-Терк, там определимся поточнее, выверим хронометры, узнаем, что и как, забункеруемся, что потратим, и пойдем обратно. Заодно проверим, что с радиостанциями, почему нет сигналов точного времени.

В 16:00 МСК выстроились в ордер, и 12-узловым экономическим ходом двинулись противолодочным зигзагом в направлении острова Гранд-Терк. На бортах всех кораблей находилось два усиленных батальона морских пехотинцев, четыре ИСУ-152, восемь танков Т-34-85, две минометных батареи 82 и 120 мм. По-прежнему и в воздухе, и на воде ни одной цели. Острова появились на экранах локаторов через двенадцать часов, они были значительно левее, пришлось доворачивать. Маяк на Роки-Гранд-Терк не работал!

– Ждем утра! Может быть, из-за войны его выключили.

И корабли легли в дрейф. Дождались утра, утром выяснилось, что маяка на острове нет. Лоция приводит его рисунок, он сложен из известняка еще в прошлом веке, но его не было! Док открыли, и две LCM’ки побежали к берегу. Высадились на пляж перед местом, где должен быть маяк. Через некоторое время доклад:

– Маяка нет, построек нет, людей на мысу нет. Продолжаем обследовать остров.

– LCM-2! Никифоров! Обойди остров слева. В южной оконечности должен быть аэродром.

– Есть, товарищ адмирал.

LCM’ка дала ход и побежала вдоль берега справа от острова. Через сорок минут они доложили, что никакого аэродрома там нет. Джунгли. И что они возвращаются. Первая группа никого на острове не обнаружила и тоже пошла к борту. Корабли перестали маневрировать, вошли в пролив между Ист-Кайкосом и Гранд-Терком и стали на якоря. Дмитрий собрал большой совет.

– Товарищи офицеры! – раздалась команда флаг-офицера капитана 1-го ранга Заостровцева. Дмитрий вошел в помещение ЦП.

– Вольно! Прошу садиться! Хочу подвести некоторые итоги последних двух дней боевых действий. Новый 1944 год нам пришлось встречать в море. В 02:37 произошел сбой питания у всех трех кораблей, в 02:39 объявлена аварийная тревога на всех кораблях, кроме «Колы», там ее объявили позже, в 02:41. Чем вызвана задержка, товарищ капитан 3-го ранга? – спросил Дмитрий Жукова. – Опять «срочное погружение!»?

– Так точно! Сплоховали, товарищ адмирал! – ответил покрасневший Аркадий Алексеевич Жуков, бывший командир СКР-28 «Рубин» и подводной лодки «К-21», замечательный и решительный командир знаменитых на весь Северный флот кораблей. Была у него такая черточка: когда терялся, автоматом подавал команду «Все вниз! Срочное погружение!». Что сделаешь! Подводник до мозга костей. – Уж больно неожиданно получилось!

– Хорошо, что ничего в это время не случилось. Идем дальше! Характер повреждений показывает, что мы попали в какое-то сильное физическое поле, в том числе, и магнитное. Плюс совершенно непонятный липкий туман. Товарищ подполковник медицинской службы, вы как главврач эскадры можете что-нибудь сказать, что это за слизь?

– Пока нет, товарищ адмирал. Что-то биологическое. Но я настаиваю на непременной дезинфекции всей обуви, обмундирования и снаряжения, подвергнувшихся попаданию слизи.

– Добро, действуйте. Теперь штурманы. Что вы можете сказать?

– Мы находимся в проливе Кей, между островами Ист-Кайкос и Гранд-Терк. На «Коле» нашлись навигационные карты этого района и всего Карибского бассейна. Будучи еще «Мари Тайд», корабль работал в этих местах, но корректура только за 1941 год. Вызывает сомнение, что мы точно знаем время, в котором находимся. Таблицы МАЕ (морской астрономический ежегодник) дают огромные ошибки. Нам требуется попасть точно в точку с известными координатами, пересчитать поправки и вычислить местное время, товарищ адмирал.

– Так как карты местности есть, то разрешаю высадиться и произвести расчеты. Вы можете сказать хотя бы приблизительную ошибку по времени?

– Разрешите лично!

– Нет, товарищ Николаев, имейте мужество сообщить всем о ваших вычислениях.

– Где-то 1470–1520 год. Точнее пока сказать не могу.

В ЦП установилось глубокое молчание.

– Не понял! – сказал начальник ПО корпуса МП Заворотько. – Эт чо? Пятнадцатый век?

– Да, конец пятнадцатого – начало шестнадцатого века, – подтвердил Николаев. – Более точно сообщу завтра. С качающегося корабля точнее не определить.

– Ни хрена себе! И чо мы тут делаем? – спросил еще раз Заворотько.

– Как бы вам сказать, товарищ полковник. Стоим на якоре в трех милях от берега. И что?

– Ну вот, как бы…

– Иван Захарыч! Успокойтесь! Потом поговорим, – сказал Матвеев.

Утром вернулись штурманы.

– Товарищ вице-адмирал, где-то 15–16 марта 1490 года. Точнее определить не можем, у нас таблицы пятизначные.