Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез

– Ой, вот так и живем! С водой плохо, уголь еще не подвезли, греть воду можно только на керосинке. Приходится выкручиваться и ходить на речку стираться. Слушай, Матвеев, возьми меня в жены! Я буду очень хорошей женой! Я уже поняла, что для того, чтобы ею стать, недостаточно быть просто красивой бабой. Ты на таких не клюешь. Надо научиться быть «твоей», до мозга костей, научиться подчиняться тебе, беспрекословно. У меня с этим были проблемы: я всегда все решала сама. Я у родителей была одна. Папа рано погиб, мама больше замуж ни за кого не вышла. Много работала, а я была одна. Сама по себе. И все хозяйство на мне. Я хочу быть нужной тебе. И, извини, любимой. Без этого я не смогу.

Она подошла сзади к Диме и погладила его по плечам.

– Что молчишь? Я чем-то обидела тебя? И еще: не отбирай у меня Сашку! Пожалуйста. Я его люблю. Извини, но даже больше тебя.

Дмитрий молчал. На спектакль это не походило. Соня была уставшей, измученной бессонными ночами, женщиной. Отказавшейся от сытой безоблачной жизни жены большого начальника. Не очень хорошее пальто из меха. Явно купленные или выменянные на базаре боты. Пальтишко на сыне было с чужого плеча. Чуть заметные припухлости под глазами и свежевыкрашенная решетка на кладбище. В Феодосии! Куда автобусом добираться восемь-двенадцать часов!

– Ты же знаешь, что мне не нравится, когда за меня все решают!

– Знаю, последнее слово сейчас за тобой. И всегда будет, я обещаю.

– Врешь!

– Ну, если только чуть-чуть! – улыбнулась Соня. – Можно я тебя поцелую?

– Ну, если только чуть-чуть!

– Чуть-чуть не получится!

– А говорила! С этим придется немного подождать. Этот дурацкий суп очень вкусный, но требуется постоянно его помешивать, иначе пригорает.

– Запах, действительно, потрясающий! – Она взяла в руки упаковку. – Машрум – что это?

– Грибы, грибы какие-то особенные. Такое вот пюре получается, но зачем-то его в сухпаек кладут, причем только в офицерский. На вид зеленый такой, но вкус! Потрясающий. И сытный. Наши еще туда картошку кладут, но у меня ее нет.

Соня провела рукой ему по щеке.

– Я так соскучилась по всем! Пойду баню истоплю!

Через несколько минут она вернулась, и они сели за стол. Дмитрий порылся в рюкзаке и извлек оттуда купленный в Лондоне «Айришкрим».

– А у меня где-то есть коньяк! Будешь?

– Немного.

– Ну, что? «За наше случайное свидание?» – немного грустно произнесла Соня, приподняв маленькую рюмку с ликером.

– Оно не было случайным, Соня. Я только сегодня прилетел в Крым из Москвы. Побывал в Сары-Гель. Там мне и сказали, что последнее время за могилой ухаживает женщина с ребенком. Адрес на конверте у меня был.

– Да, я писала тебе, надеялась, что ты ответишь, но ответа не было. Я же не знала, где ты. Так за что выпьем?

«Она ждет ответа, как приговора!» – подумал Дима.

– За нас, и за победу! Потому что путь к счастью лежит через нее.

– Вечно ты все испортишь, Матвеев!

– Беру пример с тебя! Давай за нас!

– Вкусно! А суп! Просто божественно! Интересно, как он готовится? – Соня активно налегала на еду. Паек маленький, да еще и не весь удается выкупить, так как поздно возвращается. Митя смотрел на нее и думал: вот же упрямая девица! Все сделала так, чтобы у него не было даже малейшего шанса выкрутиться! Впрочем, может быть, это и хорошо! Вообще-то, она очень хороша собой, даже сейчас, при свете керосиновой лампы. Интересно, а почему у нее света нет? И он задал ей вопрос об этом.

– Что-то перегорело, а у меня нет времени ждать электрика, мы работаем без выходных за отгулы к отпуску. Народу не хватает. По сравнению с коптилкой, тут достаточно светло, я уже привыкла.

– Давно так?

– Месяца два.

– Сейчас пойду, сделаю!

– Нет, мыться и спать! Мне вставать в 6:30 и идти на детскую кухню за едой для Саньки. И надо успеть его покормить и на автобус.

– Какой автобус? На дворе стоит машина! Ладно, с ремонтом отбой до утра! При свете значительно удобнее это делать.

Они прошли за дом, там стояла небольшая банька, белая. Соня попыталась уйти, но он ее остановил и поцеловал.

– Так это твой ответ? – спросила она.

Он еще раз поцеловал ее. На этот раз она ответила, и поцелуй сильно затянулся. Потом она попросила его отвернуться, разделась и заскочила внутрь. Пока он раздевался, Соня успела сполоснуться, втащила в мыльню халат и вышла в нем, не дав себя рассмотреть. Ожидавший более откровенных сцен, Дмитрий помылся один и вошел в дом. Здесь его ожидал сюрприз: в спальне горели свечи. Постель была разобрана, а на постели в воздушном пеньюаре лежала Соня. Она даже успела сделать какую-то прическу.

– Очень хочется, чтобы все было торжественно, Дима. Я очень, очень, очень тебя люблю!

Он потянул за завязку. Не обошлось без маленького происшествия: спустя несколько буквально секунд после начала, когда Дмитрий вдоволь зацеловал ее тело, Соня неожиданно застонала, обхватила его ногами и прижала к себе.

– Стой, не шевелись! – ее тело несколько раз содрогнулось, и она затихла. – Вот сволочь! – послышался ее голос.

– Кто, я?

– Нет, мама. Не шевелись, иначе у меня сердце выскочит.

– А причем тут мама?