Ленни. Послушай, а ты случайно не собираешься… сыграть в ящик?
Макс. Сыграть в ящик? Он будит меня среди ночи, я думаю, что у нас воры, думаю, что его зарезали, спускаюсь, а он говорит, чтобы я сыграл в ящик.
Он с кем-то разговаривал. С кем бы это? Все спят. Он с кем-то разговаривал. И не говорит с кем. Притворяется, что думал вслух. Ты что, кого-то здесь прячешь?
Ленни. Просто хожу во сне. Отвали-ка, оставь меня в покое, а?
Макс. Мне нужно объяснение, понятно? Я спрашиваю, кого ты здесь прячешь.
Ленни. Знаешь что, отец, раз уж ты настроен… поговорить, я задам тебе один вопрос. Этот вопрос я хочу задать тебе уже давно. В ту ночь… ну, знаешь… в ту ночь, когда ты меня делал… в ту ночь с мамой, как это было? Когда у тебя загорелись глаза. Как это было? Какие были обстоятельства? Я хочу знать подлинные факты, предшествовавшие моему рождению. Например: думал ты обо мне или вовсе не думал?
Макс. Ты у меня утонешь в собственной крови.
Ленни. Если ты предпочитаешь ответить на мой вопрос в письменной форме, я не возражаю.
Надо было спросить мою дорогую мамочку. Почему я не спросил мою дорогую маму? А теперь уже слишком поздно. Она отошла в лучший мир.
Макс. Ненавижу эту комнату.
Джой. Тогда почему ты не пьешь чай здесь?
Макс. Я не хочу приносить сюда чай. Ненавижу пить здесь. Хочу пить там.
Джой. Полседьмого.
Макс. Полседьмого.
Джой. Сегодня у меня тренировка. Шесть раундов с Блэкки.
Макс. Так это в пять. До пяти у тебя будет время. Это первая игра сезона.
Джой. Нет, не пойду.
Макс. Почему?
Сэм. Что?
Макс. Что ты там делаешь?
Сэм. Мою посуду.
Макс. А что еще?
Сэм. Сгребаю твои объедки.
Макс. Бросаешь их в ведро, так?
Сэм. Именно.
Макс. Что ты хочешь этим доказать?
Сэм. Ничего.
Макс. Нет, хочешь. Ты ненавидишь готовить мне завтрак, ведь так? Потому-то и носишься по кухне, и скоблишь сковородку, сгребаешь объедки в ведро, трешь тарелки, выливаешь заварку… Вот почему ты, на хрен, это делаешь каждое утро. Уж я-то знаю. Послушай, Сэм, хочу кое-что тебе сказать. Начистоту.
Сэм. Как он мог сказать, если умер?
Макс. Что?
Сэм. Как он мог сказать, если умер?