Возвращение домой.Том 1

— Будут, конечно, в свое время.

— Я должна там быть?

— Только если сама захочешь. Но я думаю, ты должна присутствовать. И я, разумеется, пойду с тобой и буду все время рядом.

— Я никогда не бывала на похоронах.

Мисс Катто замолчала. Потом поднялась, вышла из-за стола, подошла к окну и встала там, закутавшись в свою черную мантию, словно в теплую шаль. Какое-то время она глядела в окно, на сырой, мглистый сад, в котором Джудит не находила ничего приятного для глаз и утешительного для души.

Мисс Катто, как выяснилось, того же мнения.

— Какой грустный день, — посетовала она, потом отвернулась от окна и улыбнулась. — Похороны — это часть смерти, так же как смерть — часть жизни. В твоем возрасте трудно смириться с этой безрадостной мыслью, но через это рано или поздно проходят все. И ты не должна чувствовать себя одинокой. Потому что я рядом с тобой, и ты можешь рассчитывать на мою поддержку. Тебе надо принять это как неизбежность. Ведь смерть действительно часть жизни, причем это единственная вещь в жизни, в которой не приходится сомневаться. Конечно, такие утешения звучат банально, когда трагедия случается с близким человеком и так неожиданно. И ты ведешь себя как очень храбрый и отзывчивый человек. Думаешь о других. Но не стоит таить горе в душе. Я знаю, что я твоя директриса, но сейчас я просто твой друг. Ты можешь поделиться со мной своими чувствами и мыслями. И не бойся плакать.

Но приносящие облегчение слезы почему-то не шли.

— Я в порядке.

— Умница. Знаешь, о чем я подумала? Я подумала: неплохо было бы нам выпить чаю. Хорошая мысль?

Джудит кивнула. Мисс Катто подошла к стене сбоку камина и нажала на звонок.

— Классическое средство против любой беды, не так ли? Чашка вкусного, горячего чая. Понять не могу, почему я не подумала об этом раньше.

Она не стала возвращаться за стол, а расположилась в маленьком креслице у камина. Там уже все было готово для растопки, но огонь не разожжен; не говоря больше ни слова, мисс Катто взяла спички, наклонилась и подожгла скомканную газету и сухую лучину. Откинувшись на спинку кресла, она следила, как пламя занялось и языки его заплясали над горкой угля. Потом заговорила:

— Я лишь пару раз встречалась с твоей тетей, но она мне очень нравилась. В ней чувствовался здравый смысл. Ясный, бодрый ум. Это была личность в подлинном смысле слова. Я была за тебя спокойна, знала, что ты в надежных руках.

Беседа естественным образом коснулась жизненно важной темы. Джудит отвела взгляд к окну и постаралась, чтобы ее голос прозвучал как можно непринужденнее.

— Где я теперь буду жить?

— Это мы и должны решить.

— Есть тетя Бидди.

— Разумеется. Миссис Сомервиль, в Плимуте. Твоя мама рассказала мне о Сомервилях, и у меня есть их адрес и телефон. Видишь ли, Джудит, когда родители ребенка за границей, мы обязаны знать о всех близких родственниках. Иначе груз ответственности, которая ложится на наши плечи, будет совершенно непосильным.

— Тетя Бидди всегда говорила, что при желании я могу поехать к ней. Она уже знает о тете Луизе?

— Нет еще. Сначала я хотела поговорить с тобой. Но я ей непременно сообщу.

Раздался стук в дверь. Мисс Катто сказала: «Войдите», и в комнату заглянула одна из горничных.

— А, Эдит, спасибо. Не могла бы ты принести нам чаю? Две чашки и, пожалуй, немного печенья.

Девушка пообещала мигом управиться и закрыла дверь. Мисс Катто продолжила так, словно их не прерывали.

— Ты хотела бы ездить на каникулы к своей тете Бидди?

— Да, очень. Я люблю и ее, и дядю Боба. Они добрые и веселые. Но дело в том, что они не всегда будут в Плимуте. Рано или поздно они уедут из Кейхама, дядя Боб, может быть, снова пойдет служить на флот. Тётя Бидди собирается купить небольшой дом, У них никогда не было собственного угла…

Она умолкла.

— Есть ли кто-нибудь еще, кроме них?

— Есть еще миссис Уоррен. Хетер Уоррен была моей лучшей подругой в гюрткеррисской школе. Мистер Уоррен — хозяин бакалейной лавки, мама их очень любила. Я уверена, они разрешили бы мне пожить у них.

— Что же, значит, у нас уже есть выбор, — улыбнулась мисс Катто. — Мы все уладим. Не забывай, что ты окружена друзьями. Ага, вот и наш чай… Благодарю, Эдит, поставь на столе… Ну, Джудит, почему бы тебе не пересесть с этого неудобного стула сюда, к огню?..

Итак, сказала себе Мьюриэл Катто, худшее позади, печальную весть она сообщила, и девочка как будто спокойно приняла ее, сохранив самообладание. Это был третий случай за время ее работы директрисой, когда она была вынуждена исполнять эту горькую обязанность — сообщать кому-то из воспитанниц о смерти близких, — и каждый раз при этом она чувствовала себя убийцей. Ибо в таких случаях вестник становится убийцей. Пока роковые слова не произнесены, любимый человек все еще жив — спит, просыпается утром, занимается своими делами, звонит по телефону, пишет письма, ходит на прогулки, дышит и видит. Он умирает только тогда, когда становится известно о его смерти.