Возвращение домой.Том 1

— А, ну да. Тебя ведь с нами тогда не было, верно? Мы по тебе скучали. Как школа? Тебя еще не тошнит от нее? Когда мне было семнадцать, я чуть не сошла с ума от скуки. И все эти отвратительные правила. Но ты потерпи еще немножко, скоро все это кончится и ты упорхнешь в Сингапур — только тебя и видели. Эдвард как-то признался, что не осознавал, насколько отупляющая атмосфера царит в Харроу, пока не отучился и не вырвался на свободу. Думаю, в Кембридже для него открылся новый мир.

— Он… ты виделась с ним недавно?

— Да, он приезжал в Лондон и провел со мной вечер, прежде чем отправиться в Арозу. Мы чудесно провели время, лакомились бифштексами, пили шампанское и рассказывали друг другу свежие новости. Знаешь, чем он вздумал заняться? Ты не поверишь. Вступил в университетский клуб авиаторов, учится летать на самолете. Ведь это так опасно… Он такой смелый, правда? Настоящий герой!

— Да, действительно, — согласилась Джудит. Сама мысль об авиаполетах вселяла в нее ужас.

— Он просто влюбился в это дело. Говорит, это самая удивительная вещь на свете. Чайкой парить в вышине и окидывать взглядом крошечные поля внизу.

— Как ты думаешь, он приедет на Рождество?

— Непременно. Рано или поздно. Что ты наденешь в праздник? Что-нибудь новенькое?

— Вообще-то, да, есть кое-что. Новое — это смотря как посмотреть, но я еще ни разу не надевала.

— Тогда, значит, новое. Расскажи.

— Сшито из сари[42]. Мама прислала мне на день рождения сари, а твоя мама подкинула идею, мы отнесли сари к ее портнихе, и она сделала из него платье.

Приятно было разговаривать с Афиной о нарядах, да еще в таком деловом тоне, по-взрослому. Лавди никогда не обсуждала туалеты: тряпки наводили на нее скуку, и ей было безразлично, как она выглядит. Афина же немедленно заинтересовалась.

— Судя по твоим словам, это что-то необыкновенное. Можно мне посмотреть? Это платье здесь?

— Да, в шкафу.

— Ах, покажи, прошу тебя!

Джудит встала и подошла к гардеробу, открыла его и потянулась к мягким, подбитым плечикам, на которых висело, завернутое в тонкую черную бумагу, драгоценное платье.

— Эта бумага предназначена для того, чтобы золотая нить не потеряла блеск. Хотя я все равно не понимаю, какой от нее прок, — разъясняла она, снимая бумагу. — Ужасно трудно было все это сделать, потому что мы хотели использовать узор каймы, но, кажется, все получилось…

Последний лист бумаги осел на пол, и Джудит подняла платье перед собой, расправляя юбки, чтобы показать всю ширину. Шелк был так тонок, что платье практически ничего не весило. Вдоль шва и манжет коротких рукавов шел золотой узор с каймы сари.

Афина в изумлении открыла рот.

— Дорогая, оно бесподобно! А этот цвет — не бирюзовый, но и не голубой… Выше всяких похвал.

Джудит вспыхнула от удовольствия. Ничто не могло обнадежить сильнее, чем неподдельное восхищение Афины: уж кто-кто, а она знает толк в таких вещах.

— А какие туфли ты к нему наденешь? — сощурилась она. — Золотистые или голубые?

— Золотистые, наподобие босоножек.

— Ну, разумеется. И ты должна надеть золотые украшения. Громадные серьги. У меня как раз есть то, что нужно. Я тебе одолжу. Господи, да ты повергнешь к своим ногам всех наших мужчин! Платье и вправду великолепное, я безумно тебе завидую. А теперь упакуй его опять в обертку, пока оно не потускнело или как там тебе сказали…

Она сидела, наблюдая, как Джудит не без труда завернула платье в бумагу и упрятала обратно в глубь гардероба. Потом широко зевнула и взглянула на свои часики.

— Не может быть, уже без четверти час! Не знаю, как ты, а я просто умираю с голоду. Идем вниз, не будем дожидаться, пока Неттлбед даст звонок на обед. — Она грациозно поднялась с кровати, провела рукой по своим блестящим волосам и застыла в ожидании. — Ты так и не разобрала свои вещи. Тут уж я виновата, помешала тебе. Но это пустяки, потом все распакуешь. Скажи, разве не прекрасно — знать, что начались праздники и у тебя впереди еще много-много дней? Целая пропасть времени.