Возвращение гоблина

Макгрегор, поднявшись, вынул из-за спины вместе с ножнами свой японский меч и прислонил его к дереву. Снял пистолет-пулемёт, разгрузку и броник и повесил их на сук рядом со своим рюкзаком.

– Таскать за собой вещи в аффиноре второй струны очень тяжело, особенно железо. Поэтому, с собой я возьму только катану. Да, ещё возьму «воки-токи», чтобы оповестить вас, что всё прошло благополучно, – ответил на мой немой вопрос Макгрегор.

– Тогда, во избежание лишних вопросов, снимайте и костюм химзащиты, – сказал я, подсветив лучом фонарика заклеенную скотчем дырку на его груди, – Заштопанная ветровка – это одно, а прожженный насквозь костюм – это совсем другое.

Макгрегор глянул на дырку, согласно кивнул и стал стаскивать с себя костюм. Оставшись в полувоенном костюме цвета хаки и кроссовках, он вынул из разгрузки «воки-токи» и засунул его в нагрудный карман. Подхватив свою саблю, Макгрегор обратился ко мне:

– Мистер Бирюк, у вас ещё остались одноразовые телефоны? Я думаю, было бы неплохо сделать контрольный звонок Интерполу на телефон мистера Бритвы с территории объекта «Дуга-1», – улыбнувшись, предложил Макгрегор.

Видать, зря я злился на Макгрегора. Он вполне адекватный, разумный человек, просто, он реально оценивает свои дварфские возможности. К тому же, он старается расчистить мне обратную дорогу из зоны. Я вынул из разгрузки пластину телефона, объяснил, как активизировать и как запускать «механизм» самоуничтожения.

– Ну что, мистер Бирюк, будем прощаться? – сказал Макгрегор, протягивая мне руку.

– До встречи, – как можно твёрже сказал я, пожимая руку Макгрегору. Пусть думает, что он меня успокоил, и я уверен в нём на все сто.

Макгрегор, высвободив руку, развернулся и двинулся вниз по ложбине в сторону бетонной дороги. Остановившись перед зарослями кустарников, он развернулся ко мне лицом. Вынув из внутреннего кармана куртки небольшой флакон с какой-то жидкостью, Макгрегор не торопясь свинтил с него крышечку. Потом, выдохнув воздух, он сделал небольшой глоток жидкости из флакона. Должно быть, какое-то «магическое» зелье, усиливающее внутренние способности, догадался я. Однако на вкус, по всей видимости, зелье было не из приятных. Глаза Макгрегора широко раскрылись, мышцы лица судорожно дергались, на лбу выступила испарина, а по всему телу, с головы до ног, прокатилась волна дрожи. Трясущимися пальцами рук он с трудом завинтил крышечку флакона и убрал его во внутренний карман. Наконец судороги и дрожь прекратились, Макгрегор сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. В неверном цвете очков ночного видения лицо и руки Макгрегора стали наливаться желтым светом. Макгрегор, утерев рукавом пот со лба, хитро подмигнул мне, мол, так-то, брат, «магическое зелье» – это тебе не «рижский бальзам». И вдруг Макгрегор исчез, а я услышал негромкий хлопок, как от лопнувшего детского воздушного шарика. Листва на кустах вздрогнула и замерла.

– Чертяка, прямо Мефистофель какой-то, разве что недостаёт запаха серы! – вырвалось у меня, – Выходит, и человек-невидимка – не вымысел писателей фантастов. Надо будет, при случае, расспросить: не был ли он знаком с Гёте или Уэллсом?

Ладно, Макгрегор, уже нет сомнений, пройдет через блокпост, а в комендатуре гарнизона есть ночной дежурный, и на гауптвахте для сэра Джона найдётся койка. А мне, простому смертному, дожидаясь подтверждающего сигнала по «воки-токи», надо позаботиться о себе самому – ночевать в зоне на голой земле одному и без костра – очень опасно. Выломав их кустарника пару крепких сухостойных жердин, и вынув из своего рюкзака капроновый шнур и плащ-палатку, я стал вязать гамак. Смастырив гамак и зажав в зубах конец капронового шнура, я по сучьям стал взбираться на дерево.

От звуков взвывшей на КПП сирены и последующей пулемётной очереди я едва не сорвался вниз.

– В бога душу мать! Скот упрямый! – выругался я, – Говорил же ему, что на пулемётах самые новейшие, самые чувствительные датчики – мышь не проскочит!

Быстро спустившись с дерева, я помчался на холм. На вершине холма я лёг на землю и пополз к кустам на краю обрыва. Свет от прожекторов на вышках КПП ослепил очки ночного видения. Откинув забрало шлема, я осмотрел дорогу. Дорога и прилегающие к ней окрестности, залитые светом прожекторов, были совершенно пустынны, трупа Макгрегора нигде не было видно. У меня отлегло от сердца – это либо случайная сработка пулемётов, либо Макгрегор всё же увернулся от пуль. Я уже собрался уходить, как в канаве слева от дороги в метрах сорока от КПП заметил какое-то движение. Тут же взвыла сирена, и ближайший пулемёт выпустил короткую очередь по канаве. Я всё понял – в канаве лежит Макгрегор, он всё ещё жив и пытается подняться. Но будь он хоть трижды бессмертный – пулемёты ему выбраться из канавы до утра не дадут, а утром, если он будет ещё жив, его, как мутанта, прикончит охрана блокпоста – забросают гранатами или раскатают в слизь гусеницами БТР.

Что же делать? Надо вернуться за оптикой винтовки и внимательно осмотреть подступы к дороге. Может быть, Макгрегора можно вытянуть оттуда по самой канаве.