Возвращение грифона

— Смею. Вообще-то я беременна от него. У нас будет ребенок, — так же безмятежно улыбаясь, сказала Маша, с явным превосходством поглядывая на свою соперницу. — Вась, скажи ей, что у нас будет ребенок, что ты любишь меня. Что мы с тобой жили как муж и жена. Чего ты скрываешь от Василисы правду?

— Ничего не скрываю, — сдавленно пискнул я и тут же взвыл от боли, рука моей буйной рыжей половины (трети?!) ухватила меня за одно место, благо этому делу не мешала никакая одежда.

— Это ты меня обманывал все время?! Это у тебя жена?! Оторву! Не доставайся ты никому!

— Не трогай его! Отпусти! Ему больно, дура! Пусти!

Маша бросилась на мою защиту и вцепилась в руку Василисы. Та не будь дурой — меня не отпустила, а сжала причиндалы еще сильнее. Маша тянула в одну сторону, Василиса в другую, я пытался вырваться, но безуспешно. Петь бы мне фальцетом… Благо что через секунду бабы забыли про меня и переключились друг на друга.

Василиса вцепилась второй рукой в волосы Маши и стала возить ее из стороны в сторону, а чтобы удобно было карать супостатку, все-таки выпустила мое сокровище. Маша тоже взялась обеими руками за свою соперницу, а так как прическа у той была короткой, то ей пришлось вначале вцепиться в горло, пинаясь. Как каратистка.

Маша не сдавалась, энергично впилась в горло Василисе и при этом тоже пиналась, как каратистка. Обе соперницы были голыми, как младенцы, и это навевало мысль о борьбе в желе — видел по Сети. Там голые бабы возились в бассейне, наполненном каким-то съедобным желе, и тузили друг друга. Видел на каком-то из сайтов. Ну да, да — кто без греха? Кто никогда не ходил по гадким сайтам посмотреть на ЭТО? Почему голые? Так переход из мира в мир — ничего из одного мира в другой — кроме своего тела. Даже пломбы вылетают.

Откуда-то сбоку слышался смех и всхлипывания. Я, потирая поврежденную женами часть тела, хмуро посмотрел на источник звуков, валявшийся на земле, и осведомился — чего же тут смешного? Чем вызвал у него новый приступ истерического смеха.

Наконец, борьба моих боевых подруг перешла в партер, они валялись в пыли, царапали друг друга, пытались укусить и, обессиленные, затихли, яростно глядя в лицо соперницы. Партия зашла в тупик.

— Все. Хватит! — решительно заявил я. — Сейчас, если не успокоитесь, я вас заколдую. Будете спать как убитые! Василиса, прикрой телеса, перед Серегой валяешься голой, как порномодель! Маша, тебе ребенка поберечь — какого черта ты в боксерские бои вступаешь? Вы чего, девки, с ума спятили? Чего тут устроили?!

— Это все она, — в один голос ответили мои жены и в последний раз потрясли друг друга. Потом отпустили руки и сели на земле, тяжело дыша, как загнанные лошади. Василиса вскинула голову, яростно показав Сергею язык.

— Бееее! Чего глаза вылупил? Заведешь свою, тогда и будешь ее разглядывать!

И потом добавила с горечью:

— Вась, как ты мог? Как мог меня обманывать? Говорил, что любишь меня, а сам… эх, ты…

— Он не виноват, — неожиданно вступилась Маша, — он не помнил ничего. Для вас тут прошли часы, а в моем мире прошло почти два года. Он память потерял и обрел ее только недавно.

— Это как так? — не поняла Василиса и удивленно подняла брови. — Объясните!

— Слушай… — Маша минут десять рассказывала, что со мной происходило после того, как я сбежал от своих мучителей.

Сергей и Василиса слушали, раскрыв глаза, а потом, дослушав, моя первая жена грустно спросила:

— Вась, ну и как мы теперь будем жить дальше? Что, кончилась любовь? Я-то тебя ведь люблю. И как это мы будем… что, втроем?

Я не успел ответить, вмешался Сергей:

— Во-первых, чего ты так расстраиваешься? Он что, сказал, что тебя не любит? Уверен, любит. Ведь любишь, Вась? Вот видишь, любит! Во всем мире живут те же мусульмане, имея несколько жен, — и ничего, процветают. Живут в мире и согласии. И вы будете. У нас нельзя официально иметь двух жен — поедете в другую страну, где можно. Да и вообще-то плевать всем на штампы в паспорте — браки совершаются не в загсе, а на небесах. Главное, чтобы вы любили друг друга. Ну — получилось так, да. Никто не виноват, кроме наших врагов. Они лишили его памяти, хотели убить — так лучше обратить гнев на них, а не на своего мужчину!

«Хорошо излагает, зараза, — подумалось мне, — лучше и не скажешь».

Василиса и вправду успокоилась. Ну — почти успокоилась.

— Я поняла. Только сразу предупреждаю, моя очередь первая. А ей — что останется после меня! И когда будем оформлять брак — оформим его со мной! А она… она будет без брака. Вот так вот! — Василиса победно посмотрела на соперницу и нахмурилась. — И при первой же возможности сделаешь мне ребенка! Ей, видишь ли, сделал, а я что — побоку? Свинство все-таки.

— Даа… Василий, — со вкусом протянул Сергей, — с одной стороны — я тебе завидую. Две тааакииие красотки… а с другой — держись, Вася! Тяжко тебе придется. Наверное, ты это уже понял.