Возвращение грифона

Подмигнув, я многообещающе улыбнулся даме, и потёр лоб – сегодня был тяжёлый, нервный день, и голова немного ныла, заполненная впечатлениями и волнением. Несмотря на свою смелость и наглость, внутри я был совсем не так спокоен, как могло показаться. Да, приглашение к жене первого секретаря давало нам возможность подняться в самые верхние социальные слои страны, но оно таило под собой и опасность – а вдруг что-то не сработает, а вдруг ничего не получится? И что тогда? Тогда мы реально может загреметь в тюрягу. Если я-то там как-то и проживу, но вот Маша… Я боялся за неё – не за себя. Что мне-то сделается? Меня топтали ногами, убивали, закапывали – что мне какая-то тюрьма? Главное, чтобы и правда башку не прострелили – вот тут я вряд ли выживу.

– Забыл спросить – ваш муж в курсе предстоящих у вас перемен? Вдруг он скажет, что вы – это не вы? Представьте – вместо зрелой дамы сразу молоденькая красотка. Скажет – подменили. Его предупредили?

– Я в курсе всех дел – из соседней комнаты вышел моложавый мужчина лет пятидесяти с властным, холёным лицом – и не возражаю. Кстати – и мне поможете. Омоложения мне не надо – глупо буду выглядеть, а вот подлатать слегка не мешало бы. Наши коновалы ни черта не умеют, кроме как требовать премий, да финансирования больниц. Видишь ли – зарплаты у них маленькие! Вначале научитесь работать как следует, тогда и зарплаты подымем. Привыкли только ныть, да попрошайничать. Хорошо, товарищ Сидоров. Ваши требования приняты, всё будет сделано. Завтра. Сейчас поезжайте домой, автомобиль я сейчас вызову, а завтра я пришлю за вами машину – к девяти утра, и вы с вашей женой поедете выбирать себе квартиру. Человека ответственного за это я вам пришлю. Какая из квартир понравится – ту и оформим. Ордер выписать недолго, как и поставить штамп прописки в паспорте. Главное – не ошибитесь, и выполните то, что обещали. Иначе… В общем – до завтра! – мужчина протянул мне руку. порывисто пожал и снова исчез за незаметной дверью в стене.

Я посмотрел на его жену, та пожала плечами и слегка улыбнулась, как бы показывая: 'Вот, как и говорили'.

Глава 7

Бурное дыхание женщины затихло, Маша успокоилась и откинувшись на подушки замерла, моргая в потолок, рассматривая его, как картину в каком-нибудь музее.

– Класс! Никак не могу привыкнуть! Две недели уже живём тут – а мне кажется, как один день! Пролетело, мелькнуло, будто не бывало. Хорошо тут, правда?

– Хорошо. Само собой – лучше, чем у тебя в старом доме. Хотя бы не бегать в сортир на огороде. Меня это просто убивало.

– Что ты будешь делать – нежности какие! Можно подумать, ты никогда так не бегал! Впрочем – может и не бегал. С тебя станется.

Женщина встала на колени, медленно переползла на меня, прижимаясь длинным обнажённым телом и целуя, переместилась к моему лицу. Её глаза как будто горели в полумраке, который не мог разогнать тусклый светильник, отбрасывающий голубоватый нереальный свет на наши лица, делая их загадочными и волшебными. Маша всмотрелась в мои глаза, и наклонившись, поцеловала меня в губы:

– Люблю тебя. Люблю! Боюсь потерять. Каждый раз думаю – а вдруг он вспомнил своё прошлое и снова стал Васей? А вдруг…приду, а тебя уже нет. И внутри всё холодеет…

– Ничего страшного – денег теперь у тебя куча, квартира в центре города – можешь на одни проценты жить. Тысяч сто там на книжке, да? Больше? Конечно больше… Ну вот…ты столько врачом никогда не зарабатывала. Снимай проценты аккуратно, не трогай основной капитал, да и живи себе. Ну что ещё сказать…замуж выйдешь – теперь ты молоденькая красотка, у тебя всё впереди. Завидная невеста. Только смотри, не промахнись, не выйди замуж за какого-нибудь афериста, падкого до денег. Разденет и разует.

– Эй, эй! Ты чего это? – забеспокоилась Маша – ты и вправду вспомнил прежнюю жизнь, что ли? Хочешь уйти? Чего это ты вроде как завещание какое-то пишешь?

– Не вспомнил ничего. Пока не вспомнил. Так, проскальзывает кое-что…

– А что?

– Да ну, так…ерунда. Даже рассказать неудобно.

– Ну расскажи, расскажи, что ли! Вань – сейчас не расскажешь – я обижусь.

– Ну чего ты пристала? Ну… картинки вижу – летаю в небе. Ещё – машины странные – и я с ними разговариваю. С чего это вдруг машины со мной говорят? А ещё вроде как я бегу куда-то, бегу, а по мне стреляют огненными шарами. Вот и всё. Потом всё исчезает. Пытаюсь вспомнить, и не могу. Голова начинает болеть.

– Память цела, но она заблокирована – задумчиво протянула Маша, поглаживая меня по животу и спускаясь рукой всё ниже и ниже. Я перехватил её руку и укусил за мизинец. Она взвизгнула от неожиданности и сильно хлопнула меня по бедру. Потом наклонилась и стала целовать красное пятно, оставшееся от удара:

– Не больно? Я от неожиданности! Чего ты кусаешься?

– А чего ты крадёшься, как тать? Мы о серьёзном говорим, а у тебя одно на уме.

– Почему одно? Может два? Или тебя на два уже не хватит? А что может быть серьёзней любви?

– Это для вас, женщин, серьёзней любви ничего не может быть. А для мужчин есть ещё долг и дело.