Возвращение грифона

– На девяносто девять, и девять десятых процента. Самое главное, чтобы те ингредиенты, что нужны для осуществления заклинания, были настоящими. Если это слёзы девственницы – то она должна быть настоящее девственницей – то есть, девственная плева цела, но есть и другие способы заняться сексом. Так вот – чтобы она была абсолютно чиста в этом отношении, невинна, как росток пшеницы. Если произойдёт ошибка – результат не гарантирован. Может совершиться неконтролируемая мутация. И что получится – я не знаю.

– Вот чёрт! Чем мы занимаемся, мы, атеисты и коммунисты! – буркнул один из мужчин и потёр лоб тыльной стороной мосластой руки – слёзы девственницы! Представляю, как мы приходим в школу…

– Хватит! – прервал его второй мужчина – важен результат. Нам нужен результат, и мы его добьёмся. А как – это подумаем потом. Иван, продиктуйте нам необходимые ингредиенты. Мы всё добудем. Записываю.

Я начал диктовать, и по мере, как мужчина записывал мои слова, брови его поднимались всё выше и выше. Поставив точку, он вздохнул, и сказал:

– Представляю, как я буду ЭТО докладывать начальству… Ладно – ерунда, ничего невозможного тут не вижу. Нацедим мы этих слёз и отстрижём когти у сапсана, наши возможности если не безграничны, то простираются очень, очень далеко. Главное, чтобы результат был. Вы ведь ни разу ещё не делали операций по изменению внешности человека?

Глаза мужчины буравили меня, как два сверла, и я как можно более невинно улыбнулся, и ответил:

– Нет. Внешности – не делал. Но я знаю, что это можно сделать. Во всяком случае – ведь ничего не изменится? Если уж совсем приспичит, вы сможете гримировать Леонида Ильича каждый раз, когда он выходит к людям. Есть костюмеры, есть гримёры – сделают из него старика за милую душу.

– Может это и выход – задумчиво сказал мужчина – зачем нам тогда его изменение внешности?

– Ну а вдруг пудра осыплется, кто-то заметит? И что тогда будет? – с усмешкой заметил второй мужчина – нет уж, если делать, то с умом. Как следует. Только вот что, товарищ маг – мы официально вам заявляем, что если генсеку будет нанесён вред, а тем паче вы попытаетесь как-то взять его под контроль – вы за это ответите головой. Вашей, и головой вашей жены. Вы это понимаете? – глаза мужчины снова буравили меня, как электродрелью и я с содроганием представил всё, что может произойти, если они меня расколят. Ну я-то ещё может и выберусь, а вот Маша…могу и не успеть. Могу не успеть. Но и не попытаться было бы просто глупо.

– Всё понятно. Когда мы встретимся с товарищем Брежневым?

– Имеете в виду, когда вы сможете начать лечение? Когда мы соберём нужные вам ингредиенты, не раньше. Мы вас известим об этом.

– Скажите…а Леонид Ильич в курсе происходящего? Дело в том, что необходимо его согласие. Он – согласен на операцию такого рода?

– С ним беседуют на эту тему – уклончиво ответил комитетчик –предварительно, скажу, что Леонид Ильич очень ответственный человек, в высшей степени ответственный, и всегда делает то, что необходимо для Партии и страны. А сейчас необходимо, чтобы он был здоров. Вы с ним встретитесь завтра, в одиннадцать утра. Вам назначено. Обоим – я же знаю, что вы против того, чтобы ходить куда-либо без своей супруги. В общем – завтра вы встретитесь с генсеком и всё обговорите. Да – вот ещё что – не беспокойтесь, что вас всегда будут сопровождать охранники. Всегда и везде. Вы слишком важны для страны, вас нужно должным образом охранять – мало ли что случится… (Сбежим, например! – с усмешкой подумал я) И вот ещё что – за операцию вы получите сто тысяч рублей – премия. За работу…и молчание. Страна умеет ценить тех, кто работает на неё. И умеет наказывать тех, кто ей вредит. Учтите это.

Домой мы ехали молча. Маше ужасно хотелось поговорить, она всё время пыталась раскрыть рот, что-то спросить, но я показывал ей пальцем – молчи! И она разочарованно затихала. Машина, само собой, была нашпигована подслушивающей аппаратурой, так чего тут распинаться? Неожиданно пришло в голову:

– Меняем маршрут. Отвезите нас в ресторан.

– Какой ресторан? – спокойно спросил водитель, невозмутимо державший баранку пальцами, похожими на сосиски. Похоже, что он мог ими завернуть в трубочку лезвие штыковой лопаты.

– 'Арагви'. Я другого-то и не знаю – усмехнулся я.

– Хорошо. Едем в 'Арагви'

Маша удивлённо посмотрела на меня, подняв брови – знала, что я не особенно люблю походы по увеселительным заведениям, чего это мне взбрело в голову? Я тихо ответил на незаданный вопрос:

– Поедим. Проголодался я. На людей посмотрим. Поговорим…

Она понимающе кивнула и расплылась в улыбке – всё-таки женщины обожают хождение по ресторанам, а ещё больше – по магазинам. А я ненавижу магазины. Ненавижу рассматривание барахла, примерки, ощупывание и оглаживание купленных вещей. Не мужское это дело – шастать по магазинам.