Возвращение императора. Невероятные приключения в XXI веке. Петр I и президент

«Еще одна забава здесь – компьютер. Вот презнатная штука! Маленький ящик, а внутри – целый мир! Что полюбилось бы тебе – фильмы. Сия забава презнатная! В коробке маленькие люди лицедействуют, а ты будто духом незримо присутствуешь. За ними наблюдаешь, а вмешаться не можешь. Ра́вно как души, что посылаются на землю и сорок дней еще летают, прощаясь с родными. Токмо и разница, что сие чужая жизнь, и все тебе незнакомо. Смотрел я такой про тебя и про меня! Поначалу шибко серчал! Все Данилычу указывал, что неправда и навет на жизнь нашу! Прибить Лже-Петра хотел! И ЛжеКатерина не чета тебе была! Злился после сего фильма, понеже решил заново смотреть. А иной фильм хорош! И название мне по душе: «В начале славных дел».

А нынче приохотился и другие фильмы про нас с тобой, смотрю и посмеиваюсь.

Режиссеры ихние (кто сии фильмы делает) ничегошеньки о нашей жизни не смыслят! И что замечено: хотя бы един пришел и попытал меня: какая в наше время жизнь была!

Они тут научные труды о сием предмете пишут, архивы разгребают, а меня – живого свидетеля, стороной обходят! Ну да ладно, у меня все равно на них времени нету!».

Глава 35. За что боролся, на то и напоролся!

По вечерам, после учебы, дневных дел и забот, Петру было нечем заняться. В свое время он бы посидел с соратниками, выпил от души, вкусно поел, повеселился, а главное, поговорил… В новом времени разговаривать было не с кем! Людей полно, а собеседника нет!

Президент разве что, он лучше других мог его понять, да три века, что их разделяло, – огромный срок! Нынешние все видят не так! Не скажешь ему: «А бывало… а помнишь… ну времечко было! А ведь столько всего за жизнь не случалось!»

При жизни он всюду был свой! В казармы зашел бы: там о войне со шведами повспоминал, или как с турками воевали, как Азов брали! А в Петербурге на улице с любым было о чем поговорить: каждый помнил, как болота осушали, как сваи вбивали в землю, когда город строили! Одних крестников у него было не перечесть! В любой дом войти мог и был желанным гостем!

Егор, видя, что Петр скучает, просил царя рассказать, что и где было в его время. Вот и в этот раз они прогуливались по вечерней Москве, а Иван Данилович и Толик шли сзади. Император был в обычной современной одежде, чтобы не привлекать внимание. Спускались по Петровскому бульвару к Неглинке. Петр вспоминал, что здесь были стены Белого города, а за ними располагался торг, где можно было закупать разборные деревянные дома.

– Разборные дома? – удивился Егор. – Зачем? Что, и образцы стояли?

– Домы стояли, понеже обзор был за что торговаться. Купят, а опосля свозят на место и там сбирают, – объяснил Петр.

– И сколько же дней их собирать? Или месяцев? – поинтересовался Толик.

– За день собирали, – влез с ответом всезнающий Иван Данилович.

– Не может быть… – не поверил Толик и возмутился: – Петр Алексеевич, что он вечно влезает?! Машин не было, невозможно было за день собрать!

– Не врет он, – подтвердил Петр. – Умеючи и за день бы сподобились! Москва горела часто, дело было налажено, – он показал рукой в сторону Трубной площади.

– Тут и стояли, на спуске. Плотников умелых было не перечесть! А вот пушкарей дельных за границей искать пришлось. Пушечный двор далее дымил, – махнул он в сторону Лубянки, в мыслях все еще видя высокий берег Неглинки, для которой при строительстве стены Белого города был выложен арочный свод. Река протекала через него как по трубе. Отсюда и название – Трубная площадь.

Самодержец задержался взглядом на церквях Рождественского монастыря, повернулся в сторону монастыря Высоко-Петровского и подумал, что ничего боле от его времени не сохранилось! Даже Неглинка, и та под землей схоронена!

Он оглядывал прохожих и неожиданно заметил: