Возвращение к истокам (СИ)

Словно по моей команде, охотник с диким грохотом свалился на пол, прямо под ноги тому, кого назвал Богданом.

— Какого… — Охотник присел на корточки, пощупал упавшему пульс. Поднял на меня полурастерянный взгляд. — Он мертв. Как ты это сделала?

— Это не я. Но так будет с каждым, кто придет в мой дом убивать моих родных.

Он поднялся на ноги и зло оскалился.

— Ты почти пуста, я чувствую.

Цепкие щупальца прошлись по моей жиле.

— Посмотрим, успеешь ли ты среагировать, пока ритуал убьет и тебя!

— Его не убьет, — устало вмешалась Даша и потерла пальцами виски. — Он вошел через третий этаж. Влез в окно.

Ах, ну да. Третий этаж — наше слабое место. На него не хватило защитниц. И охота была карабкаться! Как ни хотелось соглашаться с охотником, я понимала, что он прав. Силы таяли стремительно, и мне пришлось опереться о стену, чтобы не упасть.

— Она права, все так и было, — торжествующе объявил охотник, и щупальца крепче сжались на моей жиле. — Так что умрешь сегодня ты. Так жаль, я хотел, чтобы ты посмотрела на казнь.

— Попробуй, — с вызовом ответила я и развела руки в стороны. Печать, поставленная Эриком, меня еще ни разу не подводила.

— На ее жиле печать Арендрейта, — все так же устало сказала Даша и прикрыла глаза.

Охотник нахмурился, недоверчиво посмотрел на нее, затем на меня, сосредоточившись на моем животе. Два раза моргнул, не без сожаления выпустил мою жилу, отступил к окну, а затем ловко вскочил на подоконник и спрыгнул. Клянусь, он сиганул со второго этажа вниз! Занавески трогательно помахали ему вслед.

— Какого черта ты ему сказала?! — с досадой выдохнула я, отлипая от стены. Каждый шаг давался мне с трудом, но я все же заставила себя подойти к окну и выглянуть на улицу. Хотелось увидеть труп охотника на дорожке, но его там, естественно, не было. Головная боль усилилась, дополняясь усталостью.

Даша пожала плечами и невозмутимо ответила:

— Он хорошо целуется.

Мир сошел с ума. Определенно.

Глава 4. Потери

С Дашей общаться не хотелось, но и уйти из ее комнаты сил не было. Поэтому мы так и молчали вдвоем: я — у окна, высматривая в темноте, разбавленной снегопадом, силуэт охотника, и Даша — застывшая печальной статуей на кровати.

Заглянувший в спальню Дэн выглядел бодрым и возбужденным. Глаза блестели отголосками битвы, напряженное лицо выдавало поиск новых врагов. Врагов не было — последний из них с ловкостью циркача спрыгнул вниз.

— Вы как? Порядок? — поинтересовался Дэн, поглядывая поочередно то на меня, то на Дашу.

— Порядок, — кивнула я и, наконец, закрыла окно. Занавески последний раз взмахнули крыльями и успокоились. — Во всяком случае, я. У Даши, похоже, помутнение после поцелуя с охотником, нужно срочно звать Эльвиру — пусть лечит.

— Ого, смело! — присвистнул Дэн, а Даша, наконец, встала.

— Не целовала я его! — возмутилась совершенно искренне. — Он сам.

— Ага, и предупредил он себя тоже сам, — язвительно парировала я. — Он мог быть мертв, как и остальные, Даша.

— Я не знаю, зачем сказала про печать. Вырвалось. Он напал, а потом… говорил много непонятного, шипел так, будто меня ненавидит. А за что? Что я ему сделала?! Хотя они ведь охотники, им можно все. Война научила меня не перечить, потому что у кого власть, тот и прав. — Она нервно улыбнулась, и улыбка эта была обвиняющей. — Но вы сильные, вам не понять!

Трясущиеся руки защитница убрала за спину, но страх не сотрешь, не замаскируешь. Он проявляется во всем: во внезапной бледности, в лихорадочном блеске глаз, в зажатости тела. Страх заразен, как вирус, поэтому первые признаки его чувствуешь сразу, невольно поддаешься, проникаешься, и злость меняется чем-то другим, полужалостью-полусочувствием, усталостью, ленью.

Даша боялась. Не понимала, что произошло и, возможно, действительно ляпнула случайно, не подумав. Эрик рассказывал, что она чуть не умерла во время прошлой войны, и, если бы он не поспел вовремя, то лишился бы сестры. Ей надорвал жилу охотник — наверное, такой же экспериментатор, как и Альрик. Как и Мишель. Как и тот, что приходил сегодня мстить.

И я решила: встречу Богдана — убью на месте. За Андрея, который неизвестно, жив ли. За испуганную Дашу. За всех хищных, погибших на войне, и тех, кто еще погибнет. Уже не осталось времени рассуждать о том, кто из нас прав. Это мое племя, и я должна быть на его стороне.

— Эрику понравится история, — улыбаясь, беззлобно прокомментировал Дэн.

Даша вскинулась, испуг расплескался. Скрывать его у нее больше не было сил.

— Не говорите Эрику, — попросила она жалобно. — Он убьет меня.

И я поняла, что брата Даша боится больше, чем всех охотников вместе взятых.

Я поморщилась.

— Как там внизу? — спросила, осторожно дотрагиваясь до затылка и нащупывая большую шишку.

— Все мертвы. Подчистую, — довольно улыбнулся Дэн. — Майя — не просто девочка. Чудо!

— Дочь Мирослава и Евы, — зачем-то сказала я.

Дэн кивнул.

— Знаю.