Возвращение к истокам (СИ)

В коридорах было шумно и многолюдно. Хищные суетились, хаотично бегали из комнаты в комнату, проверяя, видимо, оставшихся в живых. Я тоже невольно считала. Лара с Ирой, успокаивающие детей. Жмущаяся Рита. Алиса, восторженно объясняющая что-то Дарле и Юлиане. Защитницы альва, щебечущие в сторонке. Все пятеро, если я не ошиблась в подсчетах. Ева и Майя в гостиной, все еще бледный Филипп в объятиях своей женщины.

Лица. Много лиц. Даже слишком много, и я судорожно пыталась вспомнить, сколько человек оставлял мне Эрик. Всех ли я сохранила?

Не всех.

Из-за спинки дивана бледнела простыня. И если подумать, что ей делать на диване — это ведь гостиная, а не спальня. Но простыня все равно торчала смятыми углами, и отчего-то мне стало жутко от этого зрелища. Во рту пересохло, и колени дрогнули, в висках стучало, а затылок нестерпимо ныл. Но все это мелочи, по сравнению с тем, что пряталось там, под простыней.

— Она хорошо дралась, — тихо сказал Дэн и зачем-то обнял меня за плечи. Я помотала головой, вывернулась, шагнула к дивану. Внезапно все замолчали. Отступили к стенам со скорбными лицами, к окнам, подальше от места, занятого покойницей. А из-под простыни нелепо торчал ботинок. Черный, высокий, с толстой резиновой подошвой. Алла всегда одевалась по-пацански…

Чтобы убедиться, мне нужно было приподнять простыню. Рука на мгновение дрогнула, касаясь ткани. Несколько секунд я собиралась с духом, а мои подопечные смотрели. Все же где-то внутри меня жила слабачка, и ощущение, что из-за меня погибла Алла, было гадким.

Я позволила себе быть слабой — там, перед всеми этими людьми. Я не правительница, и проверку Эрика не прошла. Сожалений по этому поводу не было ни капли. Была обида. Если бы он остался, Алла не умерла бы.

— Прости, — шепнула я, приподнимая простыню. — Прости, что не уберегла.

Слева охнула Юлиана, появившаяся так внезапно, что я вздрогнула. Она присела на пол у дивана и сжала руку Аллы, соскользнувшую вниз. Дэн снова обнял меня за плечи.

Эти люди ждали, что я уберегу их. Но что я могу противопоставить смерти? Кен? Волю? Желание жить? Алла тоже хотела жить, и вот лежит в объятиях белой тряпки. Застывшее лицо, веер ресниц, что никогда больше не дрогнут. Свисающая с дивана рука. И дурацкий ботинок, торчащий из-под простыни.

Со смертью нет смысла сражаться. Но я могу убить охотника.

Ночь оказалась длинной. Наши воины все не возвращались, и рассвет не торопился разбавить тьму. Только снег все сыпал, укрывая белым покрывалом тела охотников, которые мы сложили у порога. Я смотрела на них долго, пока не замерзли ладони до такой степени, что я не могла их согнуть. Назад в дом не хотелось. Дом пропитался смертью, как бисквит сиропом. Сладкий, вишневый запах уходящего в никуда кена…

Вернуться все же пришлось — Дэн увел назад, в тепло и мнимую безопасность стен. Аллу уже унесли наверх — готовить к похоронам.

— Такое случается, — спокойно сказал Дэн. Он сидел на диване — на том, куда я не решилась сесть. Мне казалось это кощунством — сидеть там, где только что лежало тело воительницы, которую я не уберегла. Мирослав стоял поодаль, скрестив руки на груди, и хмурился. — Это война. На войне не бывает без жертв.

— Эрик оставил меня за главную, а я потеряла воительницу. Черт, что я говорю?! Алла мертва, понимаешь? Мертва. Навсегда…

— Ты выиграла битву. Охотников нет, они все там, на улице. — Он указал на входную дверь, которая чудом держалась на петлях. Когда мы входили, она жалобно скрипнула, будто сокрушаясь о своей несчастной судьбе. — Ты же сохранила почти всех скади.

— Почти, Дэн. Но не всех.

И заплакать бы, а не получается. Только глаза жжет и в горле першит — не продохнуть. Озноб еще после долгого стояния на холоде. Горячий успокоительный отвар Эльвиры не согрел и не успокоил, и я тряслась на старинном пуфике с изогнутыми ножками, обитом серой парчой. Пялилась в затоптанный грязными ботинками охотников пол.

— Ты не полководец, Полина, — подал голос Мирослав. — Зря Эрик оставил тебя за главную. Первое, чему учится полководец — принимать смерть, потому что это неизбежно. На любой войне. А теперь вставай. Провожу тебя наверх — отдохнешь, согреешься и придешь в себя.

Я помотала головой.

— Не хочу отдыхать! Хочу дождаться Эрика. Да и не смогу сейчас одна — с ума сойду.

— Ты не будешь одна, — пообещал Мирослав, шагнул ко мне и помог подняться. Уже у лестницы я обернулась к Дэну:

— Останешься?

На его усталом, задумчивом лице отразилась нерешительность. Но лишь на миг, потом он, видимо, вспомнил о своем статусе.

— Не могу, — слабо улыбнулся он и тоже встал. — Меня ждут. А ты отдыхай, набирайся сил. — Дэн тяжело вздохнул и взглянул на Мирослава. Не думаю, что они когда-нибудь помирятся. Ну хоть не устроили междуусобиц, пока охотники были в доме — и на том спасибо. — Это еще не конец.

Не знаю, кого имел в виду Дэн — охотников или Первых. С охотниками я хотя бы знала, как себя вести. Будут смерти, да. Возможно, немало. Но мы справимся, если объединимся. А Первые…

Где сейчас? И почему не пришли, ведь портал открылся в Липецке?