Возвращение к истокам (СИ)

Получилось. Отпустили переживания, страхи отползли, оставляя на полу липкие следы беспокойства, но и его выжег Эрик.

Он смотрел. Пристально, глубоко, и от взгляда его становилось горячо в груди. Душно. Сердце билось гулко и дышать было тяжело. Будто бы тот взгляд что-то значил — что-то важное — но я не могла понять, что именно.

Вопросы застревали в глотке — пошлые, ненужные, пустые. Молчание исцеляло душу, потому я молчала. Он тоже молчал. И наш безмолвный поединок взглядов, казалось, длился вечность. И столько еще продлится.

Ветви старого клена царапались о кованые перила балкончика.

Было тепло. Спокойно. Время замерло, пространство вокруг надулось пузырем, пряча нас за крепкими прозрачными стенками от остального мира. От охотников и смертей, от недопониманий и предательств. От отчаяния, скребущего в дверь острыми когтями на корявых пальцах. От будущего, приближающегося неумолимо.

И мне показалось, время сжалилось, остановилось ненадолго. Я старалась не дышать, чтобы не спугнуть эту милость — наверное, последнюю милость в своей жизни.

Дыхание в такт. Стук сердец. Звуки заоконного мира, который не мог ворваться внутрь, нарушить, расплескать то последнее, что у нас осталось.

Не отвлекаться на ненужные мелочи, ценить главное.

У него шершавые пальцы. Ямочка на подбородке. Полупрозрачные глаза, которые в непогоду темнеют. Мягкие волосы шелком по подушке. Теплая улыбка. Горячее дыхание. Карамельный запах, сладкий, пьянящий. Наша кровать длиннее стандартных размеров, потому что иначе его ноги не помещаются, и пятки висят в воздухе.

Когда он смеется, мне тепло.

Кажется, это все, что нужно помнить.

Или нет?

Когда он расстроен, он хмурится. Когда сосредоточен, теребит мой мизинец.

Он любит морепродукты, булочки и теплый песок. Странно, что я знаю это — мы никогда вместе не были на пляже…

Он любит море в шторм. Высокие волны. Крепкий и сладкий кофе. Психологические фильмы.

Шахматы.

Все это я перечисляю, чтобы не забыть, чтобы взять с собой… туда, где я буду. Отпечатать в памяти так, чтобы даже смерть не затерла.

Получится ли? Во всяком случае, я попытаюсь.

Как ни старайся, время не удержишь. И вот уже утро мажет по небу сизыми полосами, проявляя мир, как фотографию. Комната наполняется красками постепенно. Очертания предметов становятся четче, и вот глаза Эрика уже обретают небесно-голубой оттенок. Он смотрит, не моргая, и руку сжимает крепко. И я думаю, что лучше прощания и не придумать.

В конце концов, скоро все закончится. Для всех. И, как оказалось, для некоторых очень благополучно. Наверное, этот мир не так плох, если даже в моменты отчаяния некоторые находят время для радости. А для некоторых даже несовместимость видов не стала помехой.

Интересно, у Даши и Богдана что-нибудь получится? Может ли получиться? Не все охотники злы на хищных, а даже если злы, впечатление всегда может измениться. Андрей ведь поменял, значит, и Богдан сможет. А если так, то, возможно, их отношения…

Взгляд Эрик вспыхнул. И глаза потемнели сразу, а ладонь стиснула мою крепко — даже суставы хрустнули.

— Что значит, отношения, Полина?

И тут я поняла, что ночь окончательно ушла. Время понеслось галопом, волшебство рассеялось, а мои мысли стали слишком громкими даже для такой огромной спальни.

— Ты можешь хотя бы сегодня этого не делать? — недовольно спросила я, высвободила руку и села на кровати. Стало немного обидно, что все так резко закончилось. А ведь могло быть еще несколько драгоценных минут…

— Не уходи от темы. Имелись в виду отношения… с охотником?

Он даже запнулся, будто выплюнул окончание фразы.

Я вздохнула.

— Идет война, Эрик. Твоя сестра — взрослая женщина. К тому же Гарди сказал…

Что сказал Гарди, судя по всему, никого не интересовало — Эрик исчез быстрее, чем я успела моргнуть.

Вот и попрощались. Хорошо еще, что в тот момент я не думала о…

Впрочем, об этом сегодня не стоит. Еще один обычный день. Пусть так и будет до самого часа «Икс».

В коридоре шумно стукнула дверь — видно, Эрик выдворяет Богдана, или, еще чего хуже, убивает. Странно, но думалось об этом легко, мысли текли плавно, размеренно, будто Эрик выскользнул, а я так и осталась в границах защитного пузыря вневременья.

Ненадолго. На пару минут.

Я закрыла глаза и откинулась на подушку.

Глава 19. Одинокая птица

Лив казалась подростком. Хрупкие плечи, выпирающие ключицы, большие распахнутые глаза, в которых плескался испуг. Тонкие запястья, торчащие из широких рукавов шелковой блузы, что явно была ей велика.

Наигранная наивность, ведь не может наивным оставаться тот, кому несколько тысяч лет.

Дэн держал меня за руку. Наверное, чтобы подбодрить. За это я была ему благодарна.

— Не нужно объяснять, — резко сказала Лив, когда я хотела озвучить конкретный план. — Говорили уже. К тому же Гарди дал мне четкие инструкции. Накануне…

— Хорошо, — согласилась я и посмотрела на Дэна.

Он кивнул.

Время почти настало.