Возвращение к любви

— Как можете вы сравнивать Флорю с Фуртунэ? У Элеоноры Аркадьевны есть опыт руководства. И женщина она прелестная. Да разве вы можете понять!

Мога улыбнулся:

— Я питаю к Элеоноре Аркадьевне самые добрые чувства. А ее опыт будет в помощь и Анне Флоря. Товарища Флорю я знаю уже давно и полностью доверяю ее способностям организатора и руководителя.

— В отношении Анны Флоря вам обязательно следует посоветоваться с Ивэнушем, — сказал Кэлиману. — За кадры отвечает также партийная организация. Вы, конечно, об этом знаете, но считаю нужным напомнить еще раз. И вы, и Ивэнуш должны быть по всем проблемам на одних и тех же позициях!

Максим Мога кивнул: да, надо бы. Только в последнее время оба не очень-то ладили. Об этом знали и Кэлиману, и Карагеорге, несколько меньше — Грозя.

— С Ивэнушем или без него, проблему надо решать на пользу делу. И мы решим ее только так! — Максим Мога хлопнул ладонями по коленям, как иногда делал, когда хотел положить конец спору. — С другим решением я не смирюсь!

Он поднялся на ноги — высокий, могучий, с поднятой головой и строгим лицом, пригладил чуть встрепанные волосы и, стоя так, недвижимо, казался осколком гранитной скалы, который ни один из присутствующих не смог бы и сдвинуть с места. Лидия Грозя, любовавшаяся им из-под ресниц, испытала вдруг ощущение, будто невидимая тяжесть навалилась на ее плечи. Но вошел Симион Софроняну, и, может быть, потому, что «скала» стояла на его пути и надо было ее подвинуть в сторону, Симион протянул Моге руку. Максим осторожно ее пожал и сел на тот же стул, напротив Лидии. И она со вздохом облегчения распрямила плечи.

Симион Софроняну остановился у стола и со стеснительным видом посмотрел на Кэлиману, словно чувствовал себя не в своей тарелке в этом кабинете.

— Прошу извинить, — сказал он. — Задержался. Разговаривал с Кишиневом.

Кэлиману невольно посмотрел на стенные часы.

— Хорошо. Садитесь.

Однако Софроняну остался на ногах. Провел ладонью по свежевыбритому лицу машинальным движением, которое дало ему отсрочку, чтобы поразмыслить еще над тем, что он собирался сказать. Затем обратился к Моге.

— Вы не обидитесь, Максим Дмитриевич, если я откажусь от должности вашего заместителя?

Присутствующие с удивлением остановили непонимающие взоры на Софроняну: чем вызвано его заявление.

— Что случилось, Симион Кириллович? — сдержанным тоном спросил Кэлиману.

— Меня приглашают на работу в Кишинев, в республиканский Совет колхозов. Предложение сделано давно, но я все не мог решиться. Теперь, когда управление должно быть расформировано…

— Минуточку! — перебил его Мога. — Вы ведь сами убедились, что управление нас дублирует. Как я, так и вы, точнее говоря, делаем одно и то же дело.

— Максим Дмитриевич, я своего мнения не менял! — Софроняну повысил голос для большей убедительности. — Но у меня ведь тоже может быть к чему-то предпочтение. Предложение, повторяю, было сделано мне давно, я лишь вернулся к нему теперь.

— И согласился? — несколько сердито спросил Карагеорге. — Если да, о чем нам еще говорить!

— Нет еще, — ответил Софроняну. — Однако полагаю, что в Кишиневе у меня будет больше возможностей для пополнения знаний, для совершенствования в области земледелия.

— Благородное стремление, Симион Кириллович, — одобрил Максим Мога. — С тех пор как я в Пояне, мне удалось узнать вас, оценить ваши достоинства. Если даже уедете, моя симпатия к вам останется. И все-таки полагаю, что ваше место здесь, в Пояне. В новом объединении будет больше возможностей проявить себя в качестве специалиста. У Кишинева, конечно, есть свои преимущества. Большой город, высокая культура, лучшие условия быта. Но многое из этого мы можем иметь и здесь! — голос Моги стал строже. — И будем иметь — и культуру, и условия, все — как в городе. И создадим также свою школу передового земледелия, в которой будут учиться и столичные товарищи!

— Верю, Максим Дмитриевич, — не очень решительно сказал Софроняну.

— Но верить еще мало, — вмешался в разговор Кэлиману. — Нужны и дела, требуется наше прямое участие в создании этих хороших условий, в организации такой школы. Никто этого не сделает за нас, Симион Кириллович. — Кэлиману вопросительно посмотрел на Софроняну. — Разве не так?

И словно для того чтобы поддержать секретаря райкома, продолжал свою речь Мога:

— Настанет время, когда многие из тех, кто по той или иной причине покинул нас, вернутся. Так будет, товарищ Софроняну! И вы в этом вскоре убедитесь!

— Вы имеете в виду Иона Спеяну? — решил вмешаться и Карагеорге. — Надеетесь все-таки, он приедет?

— Надеюсь, так как объединение нуждается в нем, как виноградная лоза — в солнце, — убежденно ответил Мога. — Так что, Георгий Васильевич, готовьте для него жилье. Три комнаты готовьте — Спеяну переедет вместе с женой и детьми. Кроме того, ученому требуется еще и кабинет. Так что — три комнаты, не меньше того!

— А где я их возьму? Еле выкроил комнатку для Анны Флоря, — пожаловался Карагеорге. — Разве что в будущем году…