Возвращение к людям

Они слегка напряглись. Я, предупреждая возможный выпад, снова отступил на шаг назад.

— Да что ты дёргаешься, корешок? Стой на месте — мы не кусаемся!

— Отдайте рыбу.

Мой тон не предвещал им ничего хорошего. Круг возле нас сузился еще плотнее. Что бы ни творилось в посёлке, но в минуты, подобные этой, вместе сплачивались все. Оставаться в стороне было нельзя — это понимали даже самые отъявленные трусы…

Весёлый согнал улыбку.

— Ну ладно, пошутили и будя… Возьми, землячок, рыбу. А жаль, — он причмокнул. — Вкусная, видать, рыбка!

И тогда я сделал непростительную глупость. Он так непосредственно протянул мне связку, что я инстинктивно вытянул руку, чтобы её забрать. Удар в бок я не заметил — их молчаливый главарь, все-таки улучил момент и саданул меня кулаком под ребро. У меня померкло в глазах — в кулаке ударившего находился кастет! Не давая мне опомниться, он снова поднял руку, и чей-то неуверенный возглас заставил его на миг задержаться.

— Эй, вы что творите?

Мне хватило этой секунды… Я не стал дожидаться следующего удара и, словно теряя сознание, свалился под ноги Весёлому. А потом, крутанувшись на утоптанной земле, подсёк ноги двоим ближайшим. Они упали в пыль рядом со мной. Остался только тот, кого звали Чухой. Он растеряно заморгал ресницами, я ужом выскользнул из-под тел и, выхватив меч, угрожающе поднял его над головой.

— Эй, приятель… Не шути так!

Весёлый попытался было перехватить мою руку. Я резко взмахнул. Он взвыл и отступил назад — ладонь парня была рассечена почти пополам.

— Ты что, мать твою?

Ещё один взмах заставил всех троих попятиться и упасть на колени…

— Кончай, зёма! Пошутили мы, понимать надо!

Из толпы донёсся ропот, со всех сторон на пришлых летели недружелюбные взгляды. Кто-то предлагал хорошенько проучить чужаков… Появился

Белоголовый и стал покрикивать что-то, отвлекая внимание собравшихся на себя. Весельчак поднялся и зло посмотрел на меня, он держался за руку, с которой стекала кровь… Я сурово произнес:

— В следующий раз — отсеку вместе с головой. Кто вы и откуда пришли?

Отвечайте! Быстро!

Старший угрюмо бросил:

— А тебе оно надо? Ты бы шел отсюда… неровен час, Сыч вернется. Тогда другой разговор будет.

— Кто вы? И кто такой — Сыч?

К нам подскочили Святоша и Белый — и Салли, стоявшая до сих пор, позади, совсем исчезла в толпе. Началась какая-то давка, шум, а монах с приятелем подхватили этих людей и стали бочком уводить в сторону. Несмотря на то, что я хотел понять все до конца, мне пришлось позволить им увести чужих, похоже, что Святоша не был заинтересован в том, чтобы я допрашивал уголовников… Связываться с лже-монахом мне не хотелось. Он и Белый быстро ретировались, прикрываясь за спинами своих приспешников, уводя всех троих.

Оставшиеся люди шумно обсуждали происшедшее, и именно их возгласы, убедили меня в том, что выяснять, что-либо, здесь не стоит…

— Здорово! Как ты их, Дар!

— На кой чёрт они вообще сюда заявились?

— Теперь жди беды… Все придут, на разборку…

Возле места стычки стал собираться народ. Аптекарь, заметив, что я выискиваю его взглядом, решил, было, укрыться в своей норе, но я решительно заступил ему дорогу:

— Стой. О чём говорили с тобой эти чужаки?

— А ты что, наш, что ли? — он старался скрыть испуг, перейдя в нападение.

Но я не был расположен сейчас выяснять отношения, меня, прежде всего, интересовали замыслы пришельцев.

— Они убили охотника из поселка и Каргу. Я нашёл их тела в белых сопках.

Ты собираешься молчать и дальше? Что они хотели? О чём они спрашивали? Что велели? Аптекарь… Я не слепой — я понял ваш фокус с рыбой. Ну?

Он забегал глазами:

— Но я ничего не знаю, правда!

Я угрожающе свёл брови, взявшись за рукоять меча…

— Они хотели узнать, сколько народу живет в долине. Сколько мужчин и какое у нас оружие! Где находятся другие становища! Есть ли еще, кто ни будь, в долине, и…

— И что?

— И кто всех держит!

— Держит?

— Ну да… Ну, вроде, как главный над всеми!

Я встряхнул Аптекаря так, что из него посыпались все его заначки: сушеная рыба, полуобглоданная кость, какие-то коренья и камешки. Он взвизгнул, пытаясь вырваться.

— Отпусти! Больно!

— Что ещё они говорили?

— Сказали, если я буду много болтать, то отрежут мне язык… Ты один, а их много! И вообще, они не столько со мной, сколько со Святошей договаривались! Вот у него и узнавай все!

— Ничего не требовали?

— Только еду… Они забрали её у Долговязого, он всё равно, где-то в прерии бродит. И шкуры у женщин отобрали, которые в дальних землянках живут.

— У каких женщин? — известия нравились мне все меньше…

— Ну, у этих — на отшибе! Там они ещё кричали долго — ночью.

Я промолчал. Там была землянка Томы и ее пропавшей подруги. Девушке вновь не повезло…