Возвращение к себе

Веничка повернул голову на голос. В руках он всё ещё держал злополучное письмо. «Ящик Пандоры» – страшная вещь, открывая его, человек не знает, что его ждёт. Понял Веничка только одно – развели его, как кролика, по полной программе. Веничкина самонадеянность подвела его во второй раз. Что теперь делать, он не знал. Не мог он ни с кем посоветоваться, даже рассказать было некому. Не было у него никого ближе и надёжнее Сони, но именно ей он не мог сказать даже полслова. В эту «петлю» он попал по своей вине, а потом сам затянул у себя на шее и выбираться нужно самому. Никто ему не помощник. В этот же вечер, ничего не объяснив новой жене, Веничка собрал остатки своего обновлённого гардероба и насовсем перебрался к старой. Соня не возражала, но и не считала это своей победой. Она чувствовала, что появилась какая-то причина, заставившая Веничку принять окончательное решение. Потерянных денег было всё равно уже не вернуть, но вдвоём на чужбине жить всё же было легче.

Теперь Веничка заезжал в свою квартиру только по просьбе Оксаны. Он старался ничем не выдать себя. Спокойно выслушивал её просьбу, оказывал помощь и уезжал. Собственно, её вполне устраивала эта ситуация. Теперь она была предоставлена самой себе, свободно выходила из дома, сама отправляла письма. Теперь ей не нужно было никому готовить, она вполне могла себе позволить ежедневно обедать в кафе. Вскоре она сама нашла себе работу сиделки.

В один из дней, когда Оксана была на работе, Веничка пришёл в пустую квартиру. Он давно ждал момента, когда спокойно сможет осмотреть вещи Оксаны. Его интересовали карта Украинского банка. Других у Оксаны пока быть не могло. Во всяком случае, карту в немецком народном банке, которым пользуются все нищие эмигранты, она пока не получала. Это Веничка знал точно.

Веня тщательно обшарил все потаённые углы их небольшого жилища. Он и не надеялся найти что-нибудь серьёзное, ведь банковскую карту она могла постоянно носить с собой. Осмотрев последние стопки постельного белья, он открыл шкаф. Ничего, кроме грязных носовых платков, в карманах одежды он не нашёл. На дне шкафа валялся какой-то хлам. Веня перебрал скомканные вещи и неожиданно в кармане небрежно брошенного почти нового шерстяного кардигана, подаренного Оксане ещё в Черновцах, нашёл измятый листок бумаги. Этот дорогущий кардиган она надевала всего несколько раз, потом со словами, «в Черновцах так не ходят», засунула его далеко в гардероб. Веня сразу узнал почерк жены. Это был кусок черновика ходойства «от коллектива работников центрального рынка города Черновцы» в немецкое посольство в Киеве.

В письме коллеги Оксаны просили немецкие власти разрешить ей въезд в Германию «для воссоединения с любимым мужем». Дело в том, что скоропостижная женитьба Венички на Украине после скоропалительного развода в Германии вызвала подозрение немецких властей в заключении им фиктивного брака, «с целью получения гражданкой Украины вида на жительство в Германии». И они где-то были правы.

Письменные стенания коллег были столь искренни, что немецкие власти не могли не откликнуться и проигнорировать неземную любовь престарелых Ромео и Джульетты. Из письма было очевидно, что близкие друзья и коллеги наблюдали их жизнь не только днём, но и каждую ночь стояли со свечками у кровати молодожёнов и фиксировали их сладострастные деяния. И рука немецких чиновников не поднялась, чтобы разрушить эту вселенскую любовь и не позволить соединиться этим чистым голубкам с потрёпанными перьями.

Правда, подоплёка этого письма была совершенно иная. Главный бухгалтер центрального рынка города Черновцы Оксана Григорьевна была настолько жадной и стервозной, что сотрудники рынка были готовы подписать всё, что угодно, лишь бы избавиться от неё и никогда больше не видеть. Это как в советское до «перестроечное» время, чтобы избавиться от плохого сотрудника, его нужно повысить в должности и сделать начальником другого отдела. В крайнем случае, избрать секретарём местной парторганизации, или, на худой конец, председателем профкома. Оксана, не давая «заработать» своим подчинённым, сама, между тем, не пропускала ни одной гривны, и к тому же, заставляла нести ей большую часть левого навара, который она делила с директором этого же рынка. Кроме того, Оксана была злой и завистливой и молодые, и не только молодые, женщины старались не вступать с ней в конфликт и держаться от неё подальше. Поэтому письмо, составленное самой Оксаной, все безропотно подписали в надежде больше никогда её не увидеть.

Веничка попался и стал тем самым мостиком для перехода даже не потому что он был «лох», а скорее потому что жизнь в спокойной сытой Германии притупила чувство осторожности. Простые европейцы вообще очень доверчивые и по нашим понятиям простодушные. Большинству из них даже в голову не придёт пересечь на машине две сплошные, а у нас – запросто. В этом и есть различие между ними и нами – русскими.

Глава 24