Возвращение к Скарлетт. Дорога в Тару

В феврале 1944 года Пегги вновь получает приглашение стать крестной матерью нового крейсера «Атланта». Это событие дало Маршам возможность заодно побывать на Севере, чтобы повидаться с родными Джона и со своими друзьями — супругами Давди, брак которых переживал нелегкие времена.

Марши условились с Элен Давди вместе пообедать в их номере в отеле «Уолдорф-Астория» вечером 8 февраля и, узнав, что в супружеских проблемах семьи Давди повинна другая женщина, не были удивлены, услышав, что Элен намерена поехать в Рено и подать на развод. Пегги пыталась уговорить ее не делать этого, объясняя, что с юридической точки зрения ее поступок неправилен и что если Элен вновь выйдет замуж и заведет детей, то этот новый брак не будет считаться законным, а права детей не будут должным образом защищены. Элен, однако, была непреклонна.

Ближе к лету 1944 года становилось все более очевидным, что война идет к концу. Радость Пегги по этому поводу омрачалась серьезной болезнью отца. У мистера Митчелла было плохо с почками, и состояние его быстро ухудшалось. С годами отец становился все более раздражительным, а болезнь требовала круглосуточного ухода за ним. В письмах к Элен Давди Пегги писала, что «отец стал так же приятен в общении, как дикий кот весной».

Найти хорошую сиделку было трудно, и эти трудности усугублялись самим мистером Митчеллом: он изматывал своими придирками санитаров, которых Пегги с большим трудом удавалось нанять, грубил врачам и без благословения дочери отказывался принимать даже аспирин.

Умер он 17 июня 1944 года. Чувства Пегги к отцу и его смерти были довольно двойственными. В течение последних шести лет болезнь отца была для нее удобным предлогом, помогавшим ей избежать многих мероприятий, участвовать в которых ей почему-либо не хотелось. Так, в 1941 году в письме к Давди она, например, пишет, что, если бы не отец, на уход за которым уходила вся ее энергия, она, возможно, вновь вернулась бы к писательской работе. То же самое она писала и в 1944 году.

Конечно, это была неправда, ибо вся ее жизнь во время войны была заполнена общественной деятельностью: перепиской с военными, кампанией по продаже военных облигаций, посещениями предприятий и организаций для сбора пожертвований, помощью Красному Кресту, дежурством на улице, упаковкой и отправкой посылок солдатам, в которые, как правило, укладывались продукты, жевательная резинка, нюхательный табак и даже однажды банджо.

Журналы по-прежнему обращались к ней с просьбами написать для них рассказ или повесть, но она неизменно отказывалась. Сэлзник попытался было начать переговоры о продаже ему драматических прав на «Унесенных ветром» за «подходящую сумму», но чувствуя, что в будущем цена должна возрасти, и Стефенс, и Джон посоветовали ей не спешить.

«Макмиллан» через Лу и Лэтема частенько наводил справки, не вернулась ли Пегги к «литературной деятельности». Самое интересное, что Пегги всегда старалась воодушевить других писателей на создание новых книг, сама при этом вполне довольствуясь той славой, что принес ей ее первый и единственный роман. Она писала даже Старку Янгу, уговаривая его скорее взяться за написание другой книги после выхода его романа «Дерево, растущее в Бруклине», а также Бетти Смит, с которой была совершенно незнакома. Пегги писала ей: «Надеюсь, что общество не очень досаждает вам и что у вас будет время, чтобы написать еще несколько книг».

Видимо, общество слишком досаждало самой Маргарет, если даже после смерти отца она так и не села вновь за пишущую машинку, чтобы заняться какой-либо литературной деятельностью.

Ее роман «Унесенные ветром» давно стал для Маршей огромным «деловым предприятием», забиравшим у Пегги наряду с патриотической деятельностью военных лет массу сил и времени.

14 октября 1944 года Пегги писала заместителю госсекретаря о своих опасениях быть уличенной в «торговле с врагом», если она продолжит дела со своим французским издателем, который подозревался в коллаборационизме.

Она, в частности, спрашивала: «Выработана ли нынешним французским правительством или правительствами Объединенных Наций политика управления собственностью и активов коллаборационистов? Если таковые активы были переданы какому-нибудь правительственному агентству, то что это за агентство и какова должна быть моя линия поведения по защите своих прав? Могу ли я рассчитывать на посредничество такого агентства?»

А через несколько дней она уже сражается с редактором газеты «New World Telegram», опубликовавшей две статьи, в которых утверждалось, что роман «Унесенные ветром» был запродан в кино еще в гранках за 50 тысяч долларов:

«Роман «Унесенные ветром» не был продан в гранках, и я никогда не делала заявлений относительно суммы, полученной мной за продажу прав на экранизацию… Еще в 1936 году я опровергла это ошибочное утверждение, но вы опять принимаетесь за старое!