Возвращение к звездам: фантастика и эвология

Сегодня у нас кризис сюжетности жизни, словно перед постиндустриальным барьером все принялись скрупулезно доживать, незаметно так сходя на нет и сводя на нет решения. Все больше клиповых всплесков на эстраде, скандалов в прессе, все меньше решений, будоражащих страну на деятельность. Все больше пресловутой политкорректности, а за ней едва ли не прямой уголовщины. Все больше лицемерия. Все хуже в армии, которая голодает и тиражирует насилие и мародерство. Все хлеще консерватизм в школе, где остались озлобленные тетеньки, которым больше не устроиться нигде, — и трудно разменять энергетику своей власти над хорошенькими и обеспеченными пофигистами — сегодняшними школьниками. Какая тут учеба — война идет между учительским «Не позволю!» и бессильным ученическим «Объясните, почему?». У детей хотя бы есть сюжет юности и стремления задавить подростковым бессознательным желанием признания весь этот мир. У учителей и того нет, только бессильная ярость перед будущим.

Талантливые учителя, креативные дети, честные чиновники, такие тоже есть, а также харизматические лидеры всех сфер деятельности увязают в массе бессюжетности. Всей харизмы, всей воли и всего сердца им не хватает повести за собой народ на дело. Нужна поддержка сверху: «во имя чего ты это делаешь, Данко, новоявленный». Имя нового Бога не названо. Старым верят с оглядками. Действительно, беда, то верь, то не верь, 70 лет прошло, не жук чихнул. Вон опять поднимаются структуры ФСБ. До «воронков» недалеко, вертикаль власти, известно, как в стране укрепляется: по средневековым законам.

Все решения, которые предлагаются по преобразованию страны из спящего болота в страну Великую, ну хотя бы и Ужасную, отклоняются в ужасе. Аргументы: так еще даже в Европе не пробовали! или — это затронет интересы… Да всегда чьи-то интересы затрагиваются! Как будто Александр Македонский, Исороку Ямамото, генерал Шарль де Голль не знали, что их деятельность затронет интересы и даже мир изменит. Сейчас политическая арена заполнена «дипломатичными представителями истеблишмента» с небольшой добавкой в виде идиотов и фюреров. Последние решения принимают, но только не на созидание, а на разрушение.

В литературе поисчезали образы героев, которым хочется подражать, остались фэнтезийные рыцари — пофигисты, ведьмаки-одиночки, тетеньки-стервочки и девушки, работающие в избирательных компаниях и без страха и упрека ведущие бывших уголовников к власти.

Мирзакарим Норбеков[221] уже по всей России центры основал, чтобы люди через осознание своего тела находили волю к победе и выходили в реализацию своих ресурсов.

Вы думаете, у людей ресурсов нет? Ну, да! Полно их. Заставьте их за жизнь бороться, так столько талантов сразу проснется, только глаза протрете, и сюжет попрет, самый что ни на есть красивый, героический.

Но у нас же демократия! Разве можно так с людьми? А спать десятилетиями можно? Методологи вон еще чухаются, развели игры с погружением, ночами не спят, решения ищут, позиции обсуждают, распредмечивают личность (вот ужас-то!). Так сразу ясно — уроды моральные, мешают людям спокойно помереть в ожидании наезда постиндустриального барьера, где никто никого спасать-то не будет. И администрация стратегическая будет создана за один час, как ВЧК, одним росчерком пера. Да, наверное, поздно будет… Четыре года принимается решение о создании в стране стратегической администрации. Большевики все-таки были сюжетны. Ошибки их с лихвой компенсировали движение вперед. А у нас, может, и по Маяковскому получится: «Вот вам от погибшей Америки на сто триллионов чек…»

Мы живем в сюжете, пока нас интересно читать.

В кого нам верить, или Есть ли жизнь на Марсе?

Сайентологи — едва ли не последняя массированная попытка организованно уверовать в нечто новое, оно же хорошо забытое старое. Стоит вспомнить раннего Хаббарда, чтобы понять: смесь протестантизма с бахаизмом, харассментом и терроризмом вряд ли даст какие-то реальные всходы в обществе. Идеи протестантизма прекрасны: Библия — руководство прямого действия: встань, иди и свети; идеи бахаизма еще и демократичны: принимай и понимай все религии, но общество — это не сюжет спасения, харассмент кричит: ату их, во всем тетки, мужики, дети, родители виноваты — нужное подчеркнуть в зависимости от пола и возраста. Ну а терроризм способствует, видимо, мелкой замене комплекса неполноценности манией величия. Примерно такой коктейль из верований и соответственно сформированных идентичностей ждет «Вселенский собор» в окрестностях постиндустриального барьера.