Возвращение к звездам: фантастика и эвология

В студенческой среде есть семьи: пока двое живут без детей — партнеры меняются, пары складываются иначе. Как появились дети — это семья. Иногда три года хватает, чтобы найти себе новый творческий союз. Ребенок воспитывается здесь же, детские учреждения уникальны, интернациональны. Все дедушки — общие. Эти дети станут международной элитой только потому, что вырастут в плотной информационной среде. Эти дети будут бороться с идентичностями за уникальности, потому что их интернациональное братство детского сада будет трудно разбить границами стран и даже рубежами еврорегионов. Обучение происходит в три такта: погружение в среду вопроса, самостоятельное создание установки или проекта, публичная защита проекта. Круги защиты делятся на круги критики и круги доводки. Никто не парится с вопросом: «Вы хотели меня оскорбить?». Люди давно привыкли атаковать не человека, а проблему. Принято красиво одеваться, флиртовать, заниматься прикладными искусствами, играть в спектаклях. Все эти мероприятия проходят по завершению проектов. До завершения принято работать и черпать радость в работе. Выполняется космический закон труда «Можешь — сделай». Происходят спонтанные революции, голосования, акции протеста и драки. Есть санаторий-профилакторий с решетками. Полно нервных срывов. Есть технологии их снятия и предотвращения. Существует своя маленькая армия, периодически ее отзывают по просьбе МЧС, которая срослась во многих точках со Стратегической администрацией. Последняя вынуждена поддерживать геоэкономический, геокультурный и геополитический баланс страны и мира в окрестностях постиндустриального барьера. Группа «Ватикан» при университете разрабатывает проект «Новая трансценденция». Их не любят за нарушение баланса тактика — стратегия. Они не выдают результата уже восемь лет.

Мир около барьера живет и дышит. Количество техногенных катастроф у одних людей развивает фобии и желание спрятаться и не жить, а у других — формирует тризовское мышление и яростное желание жить, обостряет интуицию, а вместе с ней привлекает толпу ангелов-хранителей, свободных от необходимости охранять медленных, потому что те забились по бункерам и так.

Человек около постиндустриального барьера становится чутким к истине и не совершает ошибок в выборе, по крайней мере фатальных. Полностью исчезают такие порочные правила составления семейных пар, как «стерпится — слюбится», «уведу из ревности к другому», «пора уж замуж, возраст подошел», «хоть бы неприметного, но только своего» и прочий набор стратегически несчастливых браков, с изначально неправильной целью.

Не сработает и механизм «рожу ребеночка — в старости опору» или «скажу — беременна, авось не бросит». Это все — удел медленных людей, которые остаются жить как жили. Пить, грустить, грузить вас печалями и потихоньку сваливаться в технологическую безысходность испорченного навек опреснителя и одного мобильника на деревню на случай ЧП. Ни у одного президента голова не будет болеть за этих людей, и ни одно министерство не сломает перья и печати над проблемой: что делать с людьми, которые ведут себя по анекдоту:

— Господь! Помоги моему товарищу: и женой мается, и болезнью, и работа не идет, и дом спалил, и денег нет.

Глас Господа: Да хоть бы он лотерейный билет купил…

Население превращается в кадры

Единственным условием превращения безликой людской массы в человеческий и социальный капитал является государственная программа «Шанс», которая дает возможность желающим переехать и устроиться на работу: разовый кредит на пассионарность, не слишком большие деньги, которые государство рискует разово потерять, зато от десяти таких ссуд, использованных по прямому назначению, общественный выигрыш будет велик.

Мобильность — основное качество для выживания в эпоху катастроф. Подразумевается и территориальная мобильность, и мобильность убеждений при наличии не только базовой, но и предельной онтологии, и гибкость мышления, и обучаемость.