Возвращение к звездам: фантастика и эвология

 упрощения, возникающие при превращении текста в сценарий. Неизбежны прежде всего по соображениям времени показа. Едва ли не единственный контрпример — знаменитый сериал «Семнадцать мгновений весны» — убедительно доказывает невозможность точной экранизации: для того чтобы создать адекватную телеверсию не столь уж «толстой» повести, потребовалось более двенадцати часов экранного времени.

 примитивизация антуража, вызванная недостаточным бюджетом картины и /или низким уровнем развития киноиндустрии. Необходимо осознавать, что отставание технического сопровождения от авторских задач было, есть и всегда будет — в соответствии с теоремой о невозможности полностью удовлетворить материальные потребности «идеального человека» профессора Выбегаллы.

 упрощения, вызванные самой процедурой визуализации. Будущее, Зона, Бармаглот, Логрус, Град обреченный, Управление, Лес — эти и многие им подобные  принципиально непредставимы… их образ может возникнуть лишь на уровне тонкого взаимодействия магии текста и сферы читательского бессознательного… даже простая картинка иногда может разрушить это взаимодействие — тем более — «картинка движущаяся».

 аллюзии восприятия, вызванные зрелищностью как таковой. Прекрасный роман Сакё Камацу «Гибель Дракона»[95] сообщает внимательному читателю немало интересных сведений о тектонике литосферных плит. В одноименном фильме (в русском прокате — «Гибель Японии») вся эта информация есть. Но! Зритель пропускает ее мимо глаз и ушей, увлеченный великолепным зрелищем — рушащимся под ударами цунами и землетрясений Токио. Аналогичная история произошла с «Парком юрского периода»[96], где тонкие рассуждения Малкольма (читай: Майкла Крайтона) об общих основах теории систем, о принципиальной хаотичности систем живых et cetera пропадают на фоне впечатляющих достижений технологии компьютерной анимации динозавров.

Мы приходим к выводу, что экранизация фантастического произведения обязательно будет уступать исходному тексту по силе художественного воздействия и все усилия сценариста, режиссера, актеров, аниматоров могут быть направлены лишь на минимизацию неизбежных потерь.

Но, конечно, как и всякая формальная теорема, примененная к неформальным (т. е.  системам, это утверждение лишь ограниченно верно.

Одно из возможных решений нашел Андрей Тарковский: не столько упрощать, сколько изменять. Отталкиваясь от исходного текста, от его структурообразующего конфликта, выполнить не дословный, а ассоциативный «перевод». Остаётся параллелеризм идей, все остальное — свое, изначально кинематографическое. Рассказать о том же другим языком, но не снижая уровня изложения, не визуализируя, не пытаясь иллюстрировать. Иные семиотические ряды, иные морфологические конструкции… уровень абстрактности даже повышен, что подчеркнуто знаковыми Именами — Сталкер, Профессор, Писатель. Зона Тарковского так же непредставима, как и зона Стругацких, и то, что мы ее видим на экране, ничего не меняет. Видимая, она невидима. Зафиксированная камерой и калиброванная восприятием режиссера, остается Чудом. Часто говорят, что «Сталкер» — это только Тарковский. Не могу согласиться. «Сталкер» — это пьеса Стругацких в блистательном исполнении Андрея Тарковского.

Аналогичную попытку предпринял Александр Сокуров в «Днях затмения». Он был даже более последователен, нежели Тарковский, поэтому следы исходного текста в фильме вообще проследить не удается. Здесь я, пожалуй, соглашусь с общим мнением: фильм любопытный, неоднозначный и, конечно, небезынтересный, но, увы, не имеющий никакого отношения к братьям Стругацким, к их сценарию, да и вообще — к кинофантастике. Тем не менее и «Дни затмения» выделим в «особые случаи»…

А вот «Отель "У погибшего альпиниста"» полностью подтверждает нашу теорему. Работа вполне добротная, обвинить режиссера не в чем. А результат, в общем, посредственный. Хорошо, что фильм есть. Но не будь его, мы не много бы потеряли.

Злую шутку с режиссером «Отеля…» сыграл «эффект визуализации». «Отходная детективному жанру» построена на тонкой и нарочитой схематичности, абстрактности персонажей, которые должны эмулировать своим поведением всех без исключения субъектов детективных историй — от пани Иоанны до коккер-спаниеля доктора Мортимера. Возьмите хотя бы «чадо»: инспектор почти весь сюжет пытается угадать, парень или девушка? А в фильме с Брюн все ясно с первого кадра. И на одну маленькую загадку становится меньше.

«Отелем…» заканчиваются реализации сценариев, которые (вспомним сравнение с самолетами в начале статьи) способны «летать». Однако есть еще «Трудно быть богом» в исполнении Петера Фляйшмана и «новогодние» «Чародеи» Константина Бромберга.