Возвращение капитана Виноградова

– Да я, собственно, договорился… Сделают нам актик, что провели исследование, что критической удельной нагрузки лезвие не выдержало и ножик этот, значит, холодным оружием не признан. И что, дескать, обломки уничтожены.

– Так что же, двести восемнадцатая плакала? – Ношение холодного оружия – статья не Бог весть какая значительная, но на процент раскрываемости повлиять могла бы очень кстати. Поэтому Филимонов имел основания расстроиться.

– Переквалифицируем на хулиганку и спихнем в дознание. Там состав спорный, но эксперт обещал втихаря решить.

– Тогда ладно! – Все знали, что старший дознаватель и начальник экспертно-криминалистической группы женаты на родных сестрах, поэтому недоразумений между ними не случается. – Карточку заполнят?

– Да, все обещали сделать… – Если бы кто-то вздумал основать новую религию для начальников уголовного розыска, главным идолищем в ней были бы учетно-регистрационные карточки установленной формы на выявленные и раскрытые преступления.

Несколько минут они побеседовали на темы, составляющие негласную и наиболее увлекательную часть оперативной работы, – тут претензий к Виноградову не предъявлялось, репутацию удачливого агентуриста он заработал еще в транспортной милиции, лет десять назад, и с тех пор квалификацию не растерял. На составленных им документах Филимонов обучал молодых, признавая, что в бывшем ОБХСС культура секретного делопроизводства была по традиции выше, чем в уголовке. Хотя во всем остальном сыщики белым воротничкам завсегда сто очков вперед давали…

– Кстати, слышал – в субботу районного прокурора арестовали? С поличным, на валюте.

– Нет! А кто? – Владимир Александрович даже не особо удивился: последнее время в правоохранительных органах ситуация напоминала обстановку в международном аэропорту… Кто-то «садился», кто-то шел на «посадку».

– То ли РУОП, то ли чекисты. Не знаю еще точно… Не поделился, наверное, с кем положено.

– Наверное! – пожал плечами Виноградов. Вопросы коррупции занимали его теперь куда меньше, чем неуловимый наркоманский притон на обслуживаемой территории.

– Сколько он, сволочь, наших пересажал… А уволил-то сколько! – Филимонов мстительно прищурился: у каждого бывалого сыщика есть что вспомнить по поводу прокурора. – Хорошо, все…. Иди! И свистни ко мне Гришина, если нетрудно.

– Запросто! – Владимир Александрович закрыл свой «поминальник» и направился к двери…

Честно говоря, на вечер у Виноградова были совсем другие планы. Намечалась короткая «пуля» по сто рублей за вист, благо жена одного из приятелей укатила в Ригу, ну и можно было спокойно, с пивком и пельменями посидеть за игрой в преферанс.

Но как-то не склеилось… Бывает одно к одному: этот простыл, того не вызвонить, а третий вообще встал на путь исправления и умчался с сыном в Детскую филармонию. Пришлось отправиться домой.

– Товарищ капитан! Извините, забыл имя-отчество… – Печальный, в растрепанных чувствах, Владимир Александрович даже не сразу сообразил, что находится прямо напротив пресловутого «Мутного глаза».

– Добрый вечер.

– Да, здравствуйте… Я звонил, но сказали, что уже не будет. – Бармен Саша заговорщицки подмигнул и понизил голос: – Он здесь. Сидит.

– Кто?

– Пушкин.

– Очень пьяный? – с робкой надеждой поинтересовался Владимир Александрович.

– Пока нет! – лишил его иллюзий хозяин заведения.

Виноградов тоскливо моргнул в сторону ставшего уже недоступным метро: вот идиот, надо было дворами идти!

– Народу много?

– Нет. Не очень…

– Какой столик? Во что одет? Один сидит?

– Столик вот сразу, слева, как заходите, – отрапортовал добровольный помощник. – Бородатый, в свитере. Один… Да, товарищ капитан! Он говорит, что все видел.

– Что – все? – День сегодня по гороскопу был удачный, так что, если не повезло с картами, звезды могли подкинуть подарочек и на профессиональном поприще.

– Кто сумку унес! И вообще…

– Идите вперед. Я как будто просто посетитель, подсяду, попробую побеседовать… Потом по обстановке.

– Хорошо. – Чувствовалось, что у собеседника есть еще вопросы, но перечить представителю компетентных органов он не решился. Уточнил только: – Заказывать будете? Тогда с вас для виду деньги надо получить.

– У меня есть. Потом вернете.

Раньше Виноградов постеснялся бы, но бедность и приличия достаточно плохо уживаются вместе. Тем более что списать стоимость ресторанного ужина на оперативные расходы легко только в комедиях с Пьером Ришаром.

– Конечно, о чем речь. Могу и сразу дать.

– Не надо! Сделаем так: я даю сто тысяч, одной купюрой. Вы приносите сдачу, мелкими. Якобы сдачу, а фактически – тот же стольник. Ясно? – Подобные фокусы любил демонстрировать давний приятель Владимира Александровича, участковый, отвечающий за торговые ряды ларечников на привокзальной площади.

Сейчас он уже уволился и успешно руководил сетью собственных авторемонтных мастерских на юго-западе. Новые русские ездить не умеют, машины бьют достаточно часто и не скупятся, поэтому с клиентурой у бывшего старшего лейтенанта все было в порядке.