Возвращение Короля

— А как бы ты поступил? — сдержанно спросил Гэндальф, словно не замечая упреков.

— Я бы оставил все, как было всегда. Я правил бы Гондором и передал бы власть сыну. Он стал бы Правителем, а не учеником чародея. Но судьба решила иначе, и теперь я не хочу ничего: ни жизни, ни любви, ни чести.

— Ни честь, ни любовь не страдают, если Наместник возвращает данные ему права, — возразил Гэндальф. — А что до твоего сына — дай ему возможность выбирать самому.

При этих словах глаза Денетора снова вспыхнули. Он сжал Камень одной рукой, а другой выхватил из-за пояса кинжал и бросился к носилкам, но Берегонд успел заслонить их собою.

— Вот как! — воскликнул Денетор. — Ты похитил у меня любовь сына, а теперь похищаешь верность моих воинов? Но одного ты не похитишь у меня: права распоряжаться своей судьбой. — И, обратясь к своим слугам, он крикнул: — Сюда, если вы еще верны мне!

Двое из них подбежали к нему. Он схватил факел из рук ближайшего и кинулся к костру. Не успел Гэндальф помешать ему, как он ткнул факел в сухие дрова, и они мгновенно вспыхнули.

Тогда Денетор вскочил на стол, схватил лежащий там жезл Правителя и, сломав о колено, бросил в огонь. Потом он прижал Палантир к груди обеими руками и лег.

Говорят, что с тех пор всякий, взглянувший в этот Камень, если его воля недостаточна, чтобы направить взгляд к другой цели, видел в нем только две старческие обугленные руки.

Скорбно отвернулся Гэндальф и закрыл дверь. Некоторое время оттуда слышался только треск и шум огня, потом раздался громкий вопль, и все смолкло.

— Вот конец Денетора, сына Эктелиона, — произнес Гэндальф. — И это конец прежнего Гондора. Злые дела совершились здесь. Забудь о междоусобной вражде, — обратился он к Берегонду, — она рождена Врагом, и все вы попали в его сети. А вы… — Он тяжело взглянул на слуг Правителя. — Вы, слепые в своем повиновении, запомните, что только «измена» Берегонда спасла жизнь Фарамиру, Стражу Белой Башни. Унесите своих павших товарищей, им не место здесь. Мы отнесем Фарамира. Отныне он — Правитель Гондора. Жить ему или умереть — это уже не нам решать.

Вдвоем с Берегондом они подняли носилки, а Пиппин, понурив голову, пошел следом. Слуги Правителя замерли, обернувшись к Домам Мертвых. Гэндальф был уже в конце улицы, когда послышался гул. Крыша Дома расселась, из трещины повалил дым, с шумом вырвалось пламя, и огонь заплясал на развалинах. Слуги в ужасе бросились догонять Гэндальфа.

У распахнутой двери Берегонд бросил взгляд на убитого привратника.

— Вот в чем я всю жизнь буду раскаиваться, — сказал он. — Но я спешил, а он не хотел слушать и обнажил меч… — Он закрыл и запер дверь. — Эти ключи нужно отдать теперь Фарамиру.

— Сейчас командует Имрахиль, князь Дол Амрота, — сказал Гэндальф, — но его нет здесь. Придется распорядиться мне. Пусть ключи остаются у тебя, пока в Городе не установится порядок.

Они были уже в верхних ярусах и шли к госпиталю. Его светлые здания располагались поодаль и предназначались для заболевших, а сейчас готовились принять раненых. Госпиталь располагался недалеко от Цитадели, в шестом ярусе, с южной стороны. Вокруг зеленели огороды, сады и цветники. Во всем Городе это было единственное зеленое место. Сейчас там хозяйничали женщины, умевшие ухаживать за ранеными.

В тот самый миг, когда Гэндальф и его спутники вступали на порог, с поля за Воротами раздался жуткий вопль, высоко и пронзительно пронесся в небесах и замер. Так страшен он был, что на мгновение все оцепенели. Но на смену ему пришла тишина, принесшая такую радость и надежду, каких они не помнили со дня прихода Мрака с востока, и им показалось, что вокруг стало светлее и солнце выглянуло из-за туч.

Печаль и тревога не оставили Гэндальфа. Поручив Берегонду и Пиппину устраивать Фарамира, он поднялся на стену. Глазами мага он увидел и понял, что произошло в поле; и когда Йомер выехал вперед и остановился перед павшими, он вздохнул и, закутавшись в плащ, спустился со стены. Когда Берегонд с Пиппином вышли из госпиталя, Гэндальф уже ждал их у дверей. После долгого молчания голос мага прозвучал глухо и показался Пиппину старческим:

— Друзья мои, великие и печальные дела свершились сейчас. Плакать нам или радоваться? Короля-Призрака больше нет. Вы слышали его предсмертный вопль. Но эта победа оплачена дорогой ценой. Я не допустил бы этого, но безумие Денетора отвлекло меня. Вот как далеко протянулась Вражья рука!

И теперь я понимаю, как это могло случиться. Правители Города считали, что тайна эта известна только им, но я давно подозревал, что в Белой Башне хранится по крайней мере один из семи Видящих Камней. Когда-то Денетор славился мудростью. Он не подходил к Камню и не тщился бросать вызов Саурону, зная пределы своей силы. Но когда над княжеством нависла опасность, он заглянул в Камень и тут же был обманут, а после отъезда Боромира он уже не мог не смотреть в него. Денетор был достаточно силен, чтобы не подчиниться воле Саурона, но Темный Владыка позволял ему видеть только то, что ослабляло волю и подтачивало отвагу.