Возвращение красоты

Место, где должны были собраться язычники, представляет собой довольно широкое и длинное ущелье, окруженное живописными горами. На дне ущелья — водохранилище, чуть выше — Иоанно-Предтеченский скит со знаменитой пещерой святителя Григория Паламы. И вот, помолившись усердно Богу и Его святым угодникам, ревнители Православия приняли, так сказать, превентивные меры.

Они достали акустические колонки помощнее — ватт по 150 — и разместили их в горах так, чтобы динамики были направлены на то место, где намечалось бесчинство. Затем подключили соответствующую аппаратуру, приготовили все необходимое и стали ждать, положившись на волю Божию.

Наступил злополучный день. Язычники, в прекрасном расположении своего отвратительного духа, сбредаются со всех сторон к озеру, слышится смех, возгласы. Ближе к ночи разгораются костры, голоса постепенно стихают, все проникаются мистическим сознанием важности предстоящего действа. Наконец, ближе к полуночи, рассаживаются на лодки и гребут к середине озера.

Уже замечаются истерические припадки среди публики, главный жрец становится в полный рост, принимает торжественную позу, готовясь произнести свое заклинание… и тут, многократно усиленное эхом, громоподобно обрушивается со всех сторон: «Благословен Бог наш всегда, ныне и присно, и во веки веков!..».

Не знаю, что испытал в эти мгновения жрец, но реакция остальных была столь же неожиданна, сколь предсказуема. Несчастные язычники просто бросились наутек в ужасе, который, наверное, сами себе не могли объяснить. Кто-то прыгал с лодок и добирался до берега вплавь, кто-то греб отчаянно одним веслом, потому что второе потерял, кто-то кричал, а кто-то уже, ломая сучья, карабкался по склону, не разбирая пути…

И причиной этого смятения было не стихийное бедствие, не ракетный обстрел, а Слово, то Слово, которое обличает, попаляет и гонит ложь, как бы искусно она ни маскировалась под правду.

На следующий день монахи из Предтеченского скита отправились крестным ходом на место вчерашнего сборища и отслужили молебен. Когда священник погрузил в озеро крест, вода вокруг закипела и забурлила так, словно крест был раскален добела.

ВЗГЛЯД СТАРЦА ПАИСИЯ

Несколько лет назад довелось мне побывать в Греции. И вот оказался я в церковной лавке небольшого, но славного греческого городка. О, какая это тонкая пытка — бродить среди стеллажей с рядами прекрасно изданных фолиантов, брать их трепетно в руки, чувствовать волшебный запах типографской краски, пролистывать с приятным шуршанием страницы и… ставить книги на место, потому что ты не понимаешь в них ни строчки! Вот таким утонченным самоистязанием я занимался, когда звякнул колокольчик на входе и в лавку с улицы заглянул по-свойски грек — знакомый хозяина лавки. Мой добрый гид, монах Серафим, поспешил представить меня как «паломника из России», и грек действительно был тронут, вполне искренне и доброжелательно улыбался, тряс руку, что-то говорил на своем «тарабарском»…

Греки вообще, я заметил, зачастую как будто не хотят признавать, что ты не знаешь их языка, и уверенно продолжают беседу, требуя еще и ответов на свои непонятные вопросы. Но этот грек не был чересчур экспансивным, так — порадовался с нами за компанию обо всем и сразу, перекинулся парой фраз с хозяином и, попрощавшись, отправился по своим делам.

— Знаешь, кто это был? — загадочно начал отец Серафим, хотя заранее знал ответ.

— Нет. А кто?

— Это человек, которого отец Паисий обратил одним взглядом.

Тут мне настало время удивиться.

— Одним взглядом? Это как же?..