Возвращение Легенды

«Ага! Нашла слабое место! Теперь как только забудешь, что я не солнышко, сразу станешь лопоухим попрыгунчиком! Немедленно выкладывай, что мы тогда натворили!»

— Ты с криками: «Получайте, гады!» — зарубила два гектара сухих камышей вдоль речки, потом провалилась по пояс под лед, — вслух сказал Вотар и продолжил про себя, но тоже про меня: «И я всю ночь отогревал чью-то холодную попу».

«И это не помню. Но догадываюсь, что последнее тебе понравилось».

«Спать с холодной женщиной? А то!»

— А я? — поинтересовалась Цветана.

— А ты заявила, что «круче всех, вместе взятых, двенадцати месяцев». После чего оживила посреди зимы лесную поляну, оборвала на ней всю растительность (и это — светлая эльфийка!), потом безумно хохотала и тыкала мне в лицо букетом подснежников. После вырубилась от магического истощения.

— Бедненький, как ты, наверное, с нами намучился? — подошла я к Сергею, уткнула его носом в свою грудь (самый надежный способ утихомирить мужчину). — Больше такого не повторится. Прости нас, пожалуйста. Это же был праздник, пупсик.

«О нет! Тогда уж лучше „зайчонок“! Где ты только выискиваешь эти игривые прозвища?»

«Ну в отличие от Цветаниэль, взахлеб поглощающую фэнтези, я прочла пару Светкиных книжек из серии „Любовный роман“, мой страстный жеребец».

— Ладно, на первый раз прощаю, — раздалось у меня на груди. — Но все равно пока буду контролировать прием этого вашего наркотика.

— Хорошо, мой хомячок, — пообещала я.

— Как скажешь, братец кролик, — отозвалась внезапно подобревшая Цветаниэль.

— Ах так! Ну-ка немедленно одна отправляйся готовиться к экзаменам, — зыркнул Вотар на сестру, потом перевел взгляд на меня. — А другая…

«А другая уже готова блеснуть своими знаниями. Можно устно?» — подмигнула я и медленно провела языком по губам, делая недвусмысленные намеки.

— А другая — займется уборкой квартиры! Завтра Полинка приезжает, а у нас черт ногу сломит, — почему-то не повелся мой шалун на прием из «Бурных каникул» и телепатически добавил: «И еще, запрещаю тебе читать всякие непристойности».

«А делать всякие непристойности можно?»

«Нужно!»

«Тогда как мне им научиться, если нельзя пользоваться просветительной литературой?»

Серый улыбнулся:

«Хитрая, как лиса!»

«Которая поймает своего зайчонка и, прежде чем насладиться его вкусом, будет долго-долго с ним играться».

Есть! Сработало! Теперь милого можно брать голыми руками. Глазки смущенно потупились, щеки заалели, от былой напыщенности и следа не осталось. Сейчас, в предвкушении обещанного, мужчина легко даст любое обещание. Люблю, когда он такой. Что бы мне загадать?

Хотя, если быть до конца откровенной, мое кокетство наигранно. Понимаю, что сегодня, возможно, последняя ночь с этим человеком — потом, если врата откроются, никогда не увидимся. Я так решила. Самой горько расставаться. Но подумала и поняла, что так будет правильно. Надеюсь, он тоже поймет и простит.

А пока буду строить из себя… темную эльфийку — в понимании Вотара. И постараюсь, чтобы наш прощальный «танец любви» запомнился обоим на всю жизнь.

«И изворотливая, как змея», — отвесили мне очередной комплимент.

Извиваясь, подползаю к его ногам, выполняя одновременно три дела: имитирую того, кем меня только что обозвали; собираю пыль с пола и незаметно вытираю все-таки выскользнувшие из глаз мокрые капельки:

— Ш-ш-ш. Я опасная кобра! Ш-ш-ш.

Глава 4

Мидо

— Здравствуй, Олика! Как я рад тебя видеть, моя коро…

Дочка старосты не дала договорить, резко приложив указательный палец к моим губам:

— Тс-с. Достаточно: «Здравствуй, Олика! Рад тебя видеть!» Мы же договаривались: без ласковых обращений. По крайней мере, на людях. О том, что я твоя любимая, милая, нежная, рыбка, дорогая или даже бесценная, будешь информировать меня наедине. Ага?

— Да помню. Но я другое хотел сказать.

— Конечно, «моя королева» — это другое. Или ты так приветствуешь всех встречных девушек?

— Нет, ты не дала договорить мне слово «корова».

— Вот это комплимент! Спасибо!

— Да нет же! Давай начнем сначала.

— Хорошо. Вот я иду, задумалась, совсем не замечаю, как преследуешь, громко шурша в кустах. Вот хрустнула ветка, и ты внезапно выскочил с довольной рожей. Делаю вид, что все произошло внезапно, поэтому немного вздрагиваю от неожиданности. Твое слово.

— Здравствуй, Олика! Как я рад тебя видеть!

— Привет, Мидо. Взаимно.

— А почему так кисло? Чем-то обеспокоена? Или оскорбил кто?! Так скажи, я с ним быстро разберусь.

— Не говори глупостей. Кто может обидеть боевую девку? Да еще зная, что на ее защиту кинется преданная стайка еще не свирепых псов, но уже показывающих зубки щенков.

— Но я же вижу, что ты расстроенна.

— Стоп. Не заговаривай зубы. Кажется, ты жаждал поведать что-то насчет твоей королевы-коровы?

— Ах да. Моя корова повалила забор и сбежала к вам на задний двор.

— Неубедительно выкрутился.

— Слушай дальше. Пока я оттягивал эту скотину от сенника, услышал тайный разговор твоего отца и королевского гонца.

— Продолжай.

— Король Констаф собирается идти войной на Генурга Пятого.