Возвращение лорда Гленрейвена

– Ах! – Клавдия обезоруживающе поморщилась. – Вы поехали искать счастья в Лондон?

– В каком-то смысле.

– Но Котсволдс позвал вас назад?

– Да, именно так.

Клавдия почувствовала, что у нее на лбу выступил пот. Все ее усилия сводились к нулю. Неуверенно, но настойчиво она продолжала:

– Но почему вы не вернулись туда, где родились?

Джем не поддался на эту уловку, он лишь поднял брови и заметил:

– Работу найти не так просто, а человек должен есть.

Переменив тему, Клавдия указала на книги, стоявшие вдоль стен:

– А кроме того, человек должен читать. Вы искали какую-то конкретную книгу, Дженуари? У нас здесь богатый выбор.

– Но не такой богатый, как раньше, – ответил Джем, указав на пустые места между книгами. – Как жаль, что некоторых книг уже нет.

– Да, но у нас остались менее ценные копии почти всех книг, которые были проданы. Мне кажется, что главное – это наличие той или иной книги.

– Это верно, – серьезно заметил Джем. – Ценность книги в том, что в ней написано, а не в том, что у нее переплет из марокканской кожи или что это первое издание. Я искал «Тристрама Шенди», но не смог найти. Может быть, эта книга где-нибудь в другом месте?

Клавдия была настолько удивлена, что некоторое время смотрела на него, прежде чем ответить.

– Какие-то книги есть в кабинете. Это в основном руководства по сельскому хозяйству, и вообще по сельской жизни.

– О, меня весьма интересует этот предмет, – сказал Джем с явным интересом.

– Правда? Дайте мне сообразить… – Клавдия встала и подошла к полкам, слегка задев его руку. – Вон там, наверху, – она указала на толстый том, покоившийся на полке прямо над ее головой. – Это книга по сельскому хозяйству, выпущенная в прошлом веке.

Она тщетно попыталась дотянуться до книги, и Джем подошел ближе и встал за ее спиной. Он снял книгу с полки и держал ее так, чтобы они оба смогли прочесть название.

– «О том, как вести хозяйство в Котсволдсе: трактат по сельскому хозяйству, разведению животных и немного по ведению домашнего хозяйства», – прочел Джем. – Ну и ну. Здесь, похоже, все, что мне нужно.

Он стоял очень близко к ней, и Клавдия вздрогнула всем телом, когда почувствовала его дыхание на своей щеке. Господи, как хорошо от него пахло: мылом, его специфическим мужским запахом и немного лошадьми. Он только что вернулся из конюшни? Она нервно засмеялась.

– Да, я ее пролистала год назад, надеясь найти что-нибудь полезное.

– И что вы почерпнули? – Его голос звучал странно и хрипло, и у Клавдии возникло ощущение, будто все, что их окружало, куда-то провалилось и они остались вдвоем, ощущая только теплую близость. Она хотела отодвинуться от него, но была как будто привязана к книжной полке, дворецкому и книге, которую он держал в руках. Клавдия подняла глаза и поймала его взгляд, в котором, как ей показалось, были удивление и нежность.

Она быстро опустила глаза на книгу и ответила голосом, в котором с трудом узнала свой собственный:

– Я нашла кое-что полезное по разведению лошадей, овец и… – Она опять подняла глаза и почувствовала себя кроликом, на которого пристально глядел хищник. Она смотрела в глаза, в которых как будто отражался свет утренней зари.

Медленно и с большой нежностью Джем поднял руку и дотронулся до ее волос, там, где они прикасались к щеке. Она была поражена тем, насколько сильной была ее реакция на его прикосновение, но не могла отстраниться от него. Он нагнулся к ней, и его губы нашли ее рот. Его поцелуй, поначалу нежный, быстро превратился в трепетно страстный.

Она испугалась, потому что ей захотелось прижаться к нему, отдать в его распоряжение все тело, но она отстранилась с резким вздохом, и как только она отклонилась, Дженуари сделал шаг назад.

– Извините. – Его голос звучал хрипло. Его рука вернулась на место, а сам он казался ошарашенным. – Я не хотел…

Но она не стала слушать. Резко повернувшись, она выбежала из комнаты. Спотыкаясь, она бежала в тишине дома и, добравшись наконец до своей спальни, рухнула в кровать.

Что с ней только что произошло? Библиотека, подумала она с отчаянием, была нейтральной территорией. По крайней мере в сравнении с его спальней. Но она была абсолютно уверена, что целоваться со своим дворецким в библиотеке было большим преступлением, чем пить с ним бренди в его спальне.

Конечно, он не был никаким дворецким. Но разве это что-нибудь меняло? Господи, она объявила войну этому человеку и потерпела полное поражение в первом же сражении. И, что еще хуже, ругала она себя, она сама была во всем виновата. Все время, пока она была с ним в комнате, она понимала, что босиком, в одной ночной рубашке, даже без халата, она выглядела совершенно неприлично. Она утешала себя тем, что ночная рубашка была закрытая и из самого грубого хлопка. Но, очевидно, в этом она ошибалась. Господи, она, наверное, выглядела как последняя распутница. Не было ничего удивительного, что он решил проявить к ней внимание таким образом. Так или иначе, он был абсолютно аморален, иначе не явился бы сюда, судя по всему, для того чтобы вышвырнуть практически нищую вдову из ее собственного дома.