Возвращение мастера и Маргариты

- Вчера был праздник. Двести двадцать девять лет со дня рождения Наполеона Буонапарта,- безучастно отозвался Шарль, лежащий на жестяных листах плашмя под августовским дождиком. Он все еще переживал мгновения собственной трагической гибели от пуль бандитов и даже руки сложил на груди с покорностью усопшего.

- И дался им Наполеон? - ворчал Амарелло. - Кого он здесь вообще колышет?

Он был полностью прав - никто из собравшихся внизу людей не вспомнил о дне рождения потрясавшего мир императора. В то время, как стены Холдингового центра из последних сил сдерживали в себе пламя, подобно готовой взорваться шутихе, у здания Клуба происходило движение общественности, не имеющее к покорителю Европы никакого отношения.

В переулке останавливались блестящие автомобили, из них выходили продуманно одетые люди, мотали шнуры телевизионщики, прибывшие на микроавтобусе с надписью "Туточко". Впрочем, людей с камерами было немало. В этот день в "Музе" собирались самые отважные борцы эзотерического фронта - колдуны, экстрасенсы, белые и черные маги, астрологи, медиумы и примкнувшие к ним уфологи. Торжество состоялось по поводу юбилея известного в столице магического салона мадам Аххи. Личность Травиаты Аххи - мощной ясновидящей и ворожеи, имеющей собственный магазин, магический центр, журнал и время на теле- и радиоканалах, в последние, все более трудные дни, перестала привлекать внимание занятых иными проблемами трудящихся, но по-прежнему вызывала нездоровое любопытство завистливых смежников. Юбилейное торжество, включавшее широкое общение с массами, ответы на вопросы СМИ и банкет на пятьдесят персон, обещало быть интересным.

В холле Клуба, декорированном икебанами, под изречением Конфуция, выполненным похожим на иероглифы шрифтом, стояли прилавки. "Человека, который не заглядывает далеко, ждут близкие беды", - предостерегал китайский мудрец, а выставленная на прилавках продукция салона мадам Аххи предлагала все необходимое, что бы это предостережение не повисло в воздухе и можно было и в будущее заглядывать, и справляться с настоящим. Здесь блестели магические кристаллы, флаконы с приворотным и отворотным зельем, торчали в нефритовых стаканах волшебные палочки, гармонизирующие семейные отношения, оптимизирующие деловые процессы, снимающие порчу с автотранспорта и выгоняющие глистов у домашних животных.

За прилавком стояли три цветущие дамы с буйным обилием кудрей и строго выдержанным макияжем. Самим своим видом потомственные ясновидящие и белые магини должны были поддерживать имидж чудодейственного салона. Грош цена колдунье, которая нуждается в килограмме косметики для создания иллюзии физического совершенства, не может избежать разрушительного кариеса или вырастить на собственной голове необходимое количество волос. Поэтому и сама мадам и ее ближайшие сподвижницы Мавра, Пелагея, Ярослава утопали в лавине кудрей, а грим имели скорее ритуальный, чем украшательский.

Среди присутствующих можно было заметить людей выдающихся - настоящих мастеров своего дела. Загадочно держался в стороне цыганистый русый бородач, наследственно контактирующий со звездами. Рядом, на предмет поиздеваться, отирался бледный невропат, тощий, лысый, делающий ставку исключительно на инопланетян. Обоюдной симпатии эти выдающиеся мастера своего дела не испытывали.

Потусторонняя печаль вестника звезд имела вполне земные основания предсказывать события здесь и сейчас мог только комикадзе. Бородач свирепо завидовал Нострадамусу, накропавшему свои бредовые "Столетия" пять веков назад. Хронический шизофреник состряпал смутные пророчества относительно весьма отдаленного будущего Европы, зашифровав их в сумбурных, мягко говоря, пятистрочниках. Теперь крути эти катрены хоть так, хоть этак - все бьет в яблочко. Чем смурнее, тем точнее! "Черная ворона с ослиным глазом осилит на росистой заре в час заката белую куропатку", - не в бровь, а в глаз! Ну прямо про сегодня! А вот бы его с этими катренами определить в Минфин курс доллара предсказывать!

Можно с уверенностью сказать: будь у Карла 1Х, державшего в лейбмедиках Нострадамуса, проблемы на валютном рынке, никаких пророчеств не случилось бы. Случилась бы рубка голов за финансовые преступления и дачу астрологом ложных предсказаний.

Отечественному звездуну и мыслителю приходилось работать в диаметрально неблагоприятных условиях. Он должен был сообщать, что делать сейчас, в конкретном месте и хронически непредвиденных обстоятельствах, причем не кое-как зарифмованными пятистрочниками, а рубленной прозой.