Возвращение Мастера и Маргариты

День во всех отношениях выдался неудачный, хоть и воскресный. То дождь, то снег, милиция – зверюги, наверно, получили указания из метро частных торговок гонять. Тетка Леокадия облюбовала переход на "Соколе". Ехать хоть не далеко, и то через пару часов торговли ноги гудят – артрит с детства, прогрессирующий, лишающий всяческой трудоспособности. Но деньги–то в дом приносить надо – плюс к грошовой пенсии? Как погибла в автомобиле младшая сестра с мужем, так двое ее дочек на руках одинокой и насквозь больной инвалидки и осталось. Приходится из последних сил крутиться, выстаивать тут на больных ногах со своим не ходовым товаром.

Начала Леокадия бизнес с продажи не очень породистых котят соседской Муськи. В благодарность соседка свела ее с людьми, разводящими кошек в домашних условиях. Оказалось, что вислоухий британец идет за семьсот долларов! А если окотится четверыми? Страшные деньги. Но на вислоухих производителей надо еще заработать, ведь держать придется парочку. Для заработка Леокадия взялась распространять некондицию клубных производителей. Вначале ей улыбалась удача – одноклассники Ани и знакомые Мары разобрали уцененных британцев и американских экзотов. А потом произошел сбой. То ли корма подорожали, то ли людям совсем не до удовольствия стало, но приобретением кошачьих друзей москвичи теперь интересовались мало. Остались трое подростков кошачьей породы дома, а через год начали размножаться. К тому же Серафиме подарили клубного перса и она прикупила к нему пару. А длинношерстные кошки вышли из моды – грязи от них полно, аллергия. В результате в комнате Серафимы жили пять взрослых особей периодически обзаводящиеся потомством. Аня и Мара сносили зоопарковую вонь – лишь бы потискать теплого урчащего зверушку, пригреть на коленях какого–нибудь подхалима, ожидающего подачки в виде дорогостоящего сухого корма.

В общем, пришлось Леокадии признать, что в бизнесе она не сильна. Но куда девать котят, не топить же?!

Уже третье воскресенье она выносила в переход станции "Сокол" четверых подростков неизвестной кошачьей национальности, называя чисто символическую цену – все бес толку. Часов в восемь измученную торговку прогнал милиционер.

– Чтоб тебе пусто было! – пожелала она сердитому лейтенантику, спускаясь к платформам. Это была низенькая, плотная краснолицая старуха пятидесяти трех лет. В метро Леокадия приглядывалась к попутчицам, прикидывая возраст, и думала, что если ей такую шубу и шляпу надеть, то, верно, получилось бы не хуже. А еще шампунь с формулой "PH-5" и помаду "Ревлон" применить, так и вовсе иномарку подавай. Ничего этого отродясь у Леокадии не было. Не появилось и теперь по причине бедности, болезненности и абсолютной ненужности. Не для кого рядиться, надо на похороны экономить.

В темных переулках за "Речным вокзалом" свистел ветер, гоняя вдоль тротуаров хлесткую снежную крошку, под ногами чавкало, в кошелке возились и пищали голодные, намаявшиеся в тесноте котята. Жалея себя до слез, Леокадия плелась к месту жительства, тяжело переваливаясь на больных ногах. Удар в спину сбил ее с ног. Рухнула прямо в грязь плашмя, раскинув руки. Тут же налетели пацаны в высоких шнурованных ботинках и, саданув взвывшей старухе под бок, подхватили сумку.

Заглянув внутрь, длинный парень грязно выругался, подкинул сумку и поддал ее футбольным пасом. У Леокадии оборвалось сердце. Хватая ртом воздух, она спрятала лицо в грязь, чтобы не видеть, как пинают ногами маленьких и беззащитных животных эти сильные, здоровые парни. Те гоготали, матерились, швыряли в лежавшую безмолвно бабку грязью и нарочито громко орали: "Пасуй сюда, давай еще…"

После этого случая Леокадия два дня не вставала с постели, пригревая единственного оставшегося в живых котенка.

Холодно и печально было в маленькой квартире. Никто из троих женщин не хотел вспоминать, что им по праву полагается праздник.

Телефон звонил долго, Аня нехотя сняла и передала Маре трубку.

– Привет, подруга. Это Игорь. Гарри–повар. Узнала? Извини, я взял твой телефон у мадам Левичек. Мне нужно заехать по делу. Срочно.

– Но… – оторопела Мара, – мы тут уборку затеяли. Тетка болеет… Она сделала паузу. – Угостить нечем.

– Я в гости не жрать езжу, – бодро объявил Игорь. И через пять минут стоял в прихожей – очевидно, звонил из машины по мобильному. Его руки отягощали две огромные плетеные корзины, с которыми ходят удачливые грибники. Накрыты корзинки были полотняными полотенцами, а под ними… Мара заохала, в коридор выползли тетка и Аня.

– Мамочки мои! – схватилась за голову Леокадия. – Это что ж… – Она в ужасе замолкла, решив, что ловкий фирмач таким образом навязывает покупателям дорогие продукты. – Сколько ж такая упаковка стоит? – покрутила она в руке незнамо чего в красиво граненой, словно хрустальной, баночке.