Возвращение на Бикини

Однако ученый был убежден, что жизнь должна всплыть из ядерного хаоса. Но какие формы она примет? Резонно было предположить, что после 23 атомных и водородных взрывов возврат к нормальному существованию невозможен. Островок Энгеби в атолле Эниветок. подвергшийся испепеляющему воздействию бомб, мог служить наглядным примером. Злаковые растения и вьющийся плющ прекрасно пережили катаклизм. Более того, три вида растений, находившихся в 1949 г. на пути к полному исчезновению, дали в 1961 г. обильное потомство.

Часть растений, с излишней поспешностью объявленные мутантами во время «переписи», проводившейся на Энгеби в 1949 г., через двенадцать лет приобрели нормальный вид. Зато дикий виноград имел все признаки вырождения: стебли либо стали плоскими, либо покрылись вздутиями, напоминавшими желваки, листья выглядели рахитичными. На кокосовых пальмах вместо орехов торчали пучки тонких ветвей. Деревья казались многоголовыми. Некоторые пальмы начали закручиваться в спирали.

Но больше всего поражали крысы. Они вынесли не одну атомную бомбежку, питались зараженными злаками и в результате… популяция крыс на Энгеби возросла в несколько раз.

В их тканях, среди прочих радиоактивных изотопов, были обнаружены цезий-137 и кобальт-60. Но грызуны прекрасно жили со смертоносным «грузом», как и пальмовые крабы, хранившие под панцирями стронций-90.

Жителей Ронгелапа вернули на родину через три года после того, как их остров засыпал пепел с Бикини. Поскольку крабы составляли излюбленное лакомство островитян, американцы категорически запретили людям трогать их.

Что же ожидало ученых на Бикини?

Настоящие джунгли!

Кустарник стоял непроходимой стеной. Биологам пришлось, засучив рукава, взяться за мачете, чтобы проложить себе путь. Песчаная магнолия и саевола почти скрыли останки брошенного селения. Густые пучки мессершмидии заполонили пляж. Немецкий ботаник Даниил Мессершмидт, исследовавший архипелаг в XVIII в. и назвавший своим именем эти растения с маленькими белыми цветами, был бы в восторге. Остров напоминал райские кущи. Кусты выглядели на желтом песке словно танцующие девушки в кринолинах, застывшие по мановению волшебной палочки балетмейстера.

Бараки американского лагеря тоже исчезли под густым лиственным покровом, посадочные полосы захлестнул плющ — он расползся по острову, словно стоглавая гидра, пожирающая следы пребывания человека. Ботаник экспедиции доктор Пеламбо утонул в зеленом водовороте: шесть лет назад, по окончании испытаний, он пометил бетонными надолбами границы распространения отдельных видов. Сейчас ни одной из этих отметок нельзя было отыскать.

Крысы выскакивали из-под ног.

— Сколько их здесь! Немыслимо!

— Помните, еще на Энгеби нас поразило, что крысы сумели пережить четыре водородных взрыва…

— Возможно, они скрестились с крысами, привезенными сюда на судах обеспечения в перерывах между стрельбами?

— Не думаю. Вид нисколько не изменился. Точно таких же мы ловили перед началом испытаний.

— Их мог спасти образ жизни. В конце концов крысиные норы — идеальные бомбоубежища.

— Но кто их оповещал о взрывах? Вспышка неминуемо должна была ослепить животных…

— Радиация не стерилизовала их… Наоборот, бомбежка активизировала процесс размножения!

— Честное слово, похоже, что атолл вместо пепла засыпало стимулирующими гормонами.

Да, главный остров Бикини страдал от перенаселенности: птицы не могли отыскать свободной ветки, чтобы свить гнездо, тысячи гнезд торчали из травы на побережье.

Ихтиолог Александр Уэлендер с сияющим лицом вынырнул на поверхность после первого погружения, Пока он откалывал кусок коралла, пестрые рыбы, нисколько не обеспокоенные присутствием человека, роились вокруг.

— Я уверен, — снимая маску, сказал Уэлендер Дональдсону, — что в лагуне сейчас наблюдается такая же биологическая активность, как 500 миллионов лет назад, когда водная среда была колыбелью жизни на Земле. Мир начинается здесь заново! Следует говорить не «Бикини, 1964 год новой эры», а «Бикини, год 6-й после Бомбы».

Кабинетные гипотезы, лабораторные тесты — все прогнозы о ядерном эффекте оказались несостоятельными. Предполагалось, что острова облысеют, в лучшем случае останутся подстриженными под «ноль», — а тут непроходимые джунгли. Утверждалось, что ударная волна и проникающая радиоактивность уничтожат все живое, — а тут кишели крысы, роились черепахи, не умолкали птицы.

— Ясно одно, — заключил Дональдсон. — Радиобиологам следует работать «на натуре». Лабораторные опыты способны включить лишь ничтожную часть параметров естественной среды, в которой производится взрыв.

Чья целительная длань простерлась над израненной и облученной землей? Великим врачевателем оказалась сама природа, ветры и течения, омывающие остров, едва выступающий над поверхностью океана.

Ведь океан когда-то рассеял жизнь по семи ветрам; сейчас летучие семена упали наземь, и земля покрылась зеленым убором. Ничего не выросло лишь там, где исчезла почва. Три островка, оказавшиеся в эпицентре последних взрывов 1958 г. — Аомоен, Ромурикку и Уорикку, потеряли растительный покров.