Возвращение на Теллуру

— То, что я скажу сейчас, многим из вас покажется на первый взгляд совершенно неприемлемым! Но перед тем, как возразить мне, хорошенько подумайте над моими словами! — он помолчал несколько секунд, а потом добавил. — В сложившейся ситуации я вижу только один выход: мы должны покинуть Антею!

После его последних слов в зале на несколько минут повисла гробовая тишина, настолько шокирующим было предложение Стэка.

— Как это покинуть? — крикнул кто-то из зала.

— В ангарах под зданием сената стоят космические корабли, на которых мы можем добраться до другой планеты и начать с нуля создавать там нашу цивилизацию! Да, полететь смогут не все… Количество мест на кораблях, к сожалению, ограничено… Но можно спасти элиту нашего общества: правительство, сенат, военных, ученых…

Зал загудел, сенаторы обсуждали его слова между собой.

— Какой замечательный выход вы придумали, консул! — раздался вдруг среди общего шума звонкий женский голос. — А что же будет с остальными антейцами?

В зале снова повисла тишина, Бэлл была единственным смельчаком, кто посмел возражать верховному консулу. Она пришла в ужас от предложения Стэка.

— Их уже не спасти…, — мрачно заявил консул, отвел глаза в сторону, а после минутного молчания продолжил. — Подготовка космических кораблей к полету уже началась, к полуночи они будут готовы к старту. Списки тех, кому выпала честь спасти свою жизнь, уже составлены. В них внесены все сенаторы и члены их семей. Ровно в полночь корабли покинут эту планету! Новым домом для нас станет Филария! У вас остается совсем немного времени, чтобы сделать свой выбор: или лететь, или умереть здесь от вируса… Как вы понимаете, все, что здесь обсуждалось, должно остаться в тайне, — Стэк посмотрел в сторону окон, за которыми шумела толпа, собравшаяся на площади. — Тому, кто нарушит это условие, придется простится с жизнью! Я сожалею, что приходится прибегать к такой не гуманной мере, но другого выхода у меня нет, — Стэк обвел взглядом зал, словно по глазам присутствующих пытаясь разглядеть тех, кто собирался идти против него.

На этом заседание закончилось, и сенаторы стали расходиться. Они торопливо покидали зал, стыдливо пряча глаза друг от друга и в душе осознавая, что то, что они собирались сделать, называлось предательством и трусостью, как бы не приукрашивал это Стэк.

Бэлл вышла из зала последней и тут же увидела верховного консула, который, как ей показалось, ждал кого-то. Консул стоял недалеко от двери, уткнувшись в свои бумаги. При виде ее он улыбнулся и заспешил навстречу.

— Послушай, Бэлл, я хотел сказать, что твое имя тоже есть в списке, — сообщил он. — Ты ведь летишь вместе с нами?

— Нет, — коротко произнесла Бэлл.

— Что нет? — не понял верховный консул.

— Я остаюсь здесь…, — твердо заявила она.

Стэк посмотрел на нее, в его глазах читалось недоумение.

— Как знаешь, — бросил он ей и усмехнулся, — это очень глупо с твоей стороны, — он повернулся и зашагал прочь, а Бэлл, совершенно измученная, поплелась к себе на работу в центр.

Ее родные, отец и сестра с семьей, жили в нескольких километрах от Церия, в Варуме. Солли удачно вышла замуж и родила троих детей, а Бэлл так и не сумела обзавестись семьей, посвятив все свое время работе и целыми днями пропадая в центре. О судьбе родных она не знала и боялась думать об этом. До нее доходили слухи о страшной судьбе жителей городов при малейшем подозрении на инфекцию, но она не хотела верить в них и надеялась, что Варум миновала чаша сия.

Нет, покорять новые миры — не ее удел. Она останется здесь, на Антее, вместе с родными и близкими. Она готова разделить с ними любую участь, какой бы жестокой она не была. А сейчас она соберется с силами и будет, пока бьется ее сердце, работать и искать лекарство от радиума. Она все равно найдет его рано или поздно!

Погрузившись с головой в свои мысли, Бэлл брела по улице, совершенно не замечая, что творится вокруг. Ей навстречу шел нескончаемый поток антейцев: мужчины с мрачными лицами, заплаканные женщины, невеселые дети. Они спешили на площадь к сенату, который она только что покинула.

— Мама, мама, пусти, мне больно! — услышала Бэлл вдруг жалобный детский крик откуда-то сбоку и будто очнулась.

Она остановилась и поискала глазами источник звука. Молодая женщина недалеко от нее тянула за руку маленькую девочку, которая упиралась изо всех сил, не желая идти, и плакала.

— Я устала, я хочу спать! — кричал ребенок, но мать упорно заставляла двигаться вперед, не обращая внимания на детские слезы.

Мимо них шли антейцы, равнодушно обходя застрявшую посреди улицы пару, поглощенные собой и своими проблемами. Бэлл с минуту постояла, наблюдая за женщиной и девочкой, потом тоже, как и все, побрела дальше. Возбуждение от выступления в сенате сменилось апатией и обреченностью.

3