Возвращение не гарантируется

— Ладно, подумаешь, проблема — пойдешь с Карлсоном!

— Ну да — все с женщинами, а я с Карлсоном… Подумают, что пидоры…

— Не переживай, если соберутся «все сливки», то там будет много таких пар, — засмеялся Скат. — Только запомни — в приличном обществе их называют геями!

Джен разлила по чашкам крепко заваренный янтарный чай. Торт действительно оказался вкусным. Да и результаты визита обнадеживали. В общем, все трое остались довольны. О том, ушли ли довольными гости, оставалось только догадываться, причем шансов на положительный ответ было немного.

— Ничего, — сказал Ерш. — Просто мы разные люди. Мы живем в одном мире, они в другом. Как птицы и рыбы. И если нас поменять местами, то ни нам, ни им не выжить. Хотя у нас шансов все же больше.

Ерш, а в бытовой повседневности Алексей Николаевич Шинник, был прав. И Евгений Федорович Восходов, которого в его мире знали по позывному Скат, был с ним полностью согласен. А Евгения Барышникова, которую на афишах называли Виолеттой, об этом не задумывалась: она думала совершенно о другом.

Впереди забрезжила новая жизнь, о которой она всегда мечтала. И вел ее к этой жизни уверенной рукой не влиятельный и богатый Петр Николаевич, не могущественный Валера Карнаухов, не какой-нибудь крупный чиновник или олигарх, а простой парень, с которым она познакомилась совершенно случайно, когда он спас ее и вытащил из очень плохой истории. И сейчас она живет у него в неказистой квартире, но, несмотря на это, очень рада. И с нетерпением ждет его возвращения с непонятной, но серьезной работы. И с искренней радостью встречает его и бросается на шею. Да, ей было о чем подумать…

* * *

Круглый вошел во вкус самостоятельного расследования, тем более, по его мнению, оно у него хорошо получалось. Как ни преуменьшал Карнаух заслуги своего заместителя, результаты говорили сами за себя: именно он нашел Узбека, и хотя «расколоть» его не удалось, отчитаться им можно вполне! Недаром Громобой говаривал: «Неважно, что ты „раскопал“, важно, как ты это преподнес! Бывало, за промежуточную версию коллеги и должности, и звания получали, а потом она не подтверждалась! Что ж, бывает… Только коль дали, то назад не заберут…»

А он еще тот жучара — знает, что говорит! Похоже, до майора не на результатах дослужился, а на отчетах… Недаром о нем слухи ходят — дескать, любое дело не распутывает, а запутывает, наводит тень на плетень, мутит воду, чтобы легче было поймать рыбу своей выгоды… Вот Круглый и пошел по этому пути: самостоятельно накопать что-нибудь интересное — да отправиться в обход Карнауха прямо к Вилю Вильевичу! А когда он ему свои карты выложит, тот сразу и поймет, что не такой простой Костя Круглов, чтобы держать его на вторых ролях!

Только одного Узбека для этого мало, необходимо еще что-то раздобыть… Тот же Громобой учил: надо все мелкие странности подмечать — на них обычно мало внимания обращают, а иногда за малозначительную ниточку потянешь — и весь клубок размотаешь… И Круглый нашел такую ниточку! Почему у Рыбака гильза застряла в стволе и почему он после первой осечки, вместо того чтобы передернуть затвор, нажимал спуск еще три раза, а когда все же удалось выстрелить, гильзу все равно не выбросило?

Об этом факте упоминали, но причину его никто не объяснил, да и догадок никаких не высказывали… На первый взгляд действительно: какое это имеет значение? Вроде никакого… Но эта странность, которая объяснения не получила, — та самая ниточка, за которую и надо тянуть!

Прикормленный участковый Хилобок провел его в экспертно-криминалистический отдел, где пожилой человек в белом халате и с редкой бородкой рассматривал в сравнительный микроскоп две гильзы. Это и был эксперт Илизаров.

— Привет, Михалыч! — радостно окликнул его Хилобок. — Я думал, ты уже на пенсии!

— До конца месяца дорабатываю, — не отрываясь от окуляров, отозвался Михалыч.

— Как раз выходное пособие пригодится! — хохотнул участковый. — Я тебе своего товарища привел, его Костя зовут, из службы безопасности «Комплекса». Они служебное расследование проводят по убийству на Щелковском, проконсультируй его…

— Опять Щелковское! Мне уже из-за него дырку в голове проели! — Илизаров встал, порылся в шкафу, извлек тонкую картонную папку, раскрыл и достал заполненный бланк заключения с наклеенными сильно увеличенными снимками патронов.

— Я провел экспериментальный отстрел ствола: десять выстрелов — ни одной осечки, ни одного утыкания, ни одного невыброса! — сообщил он, внимательно глядя на Круглого через очки со стеклами, разделенными на две половинки: верхнюю для «дали», и нижнюю для «близи». На него он смотрел через верхнюю половинку, а на заключение и фотографии — через нижнюю. Круглый подумал, что эксперту надо бы иметь еще одни очки с таким же разделением, только другого назначения: одни стекла — смотреть на ментов, а другие — на братву. Он даже невольно улыбнулся, но тут же согнал неуместную в данной ситуации улыбку и деловито произнес: