Возвращение «Одиссея»

И хреново одновременно. Всю жизнь убийц ловил, а тут сам, своими руками… Да, бандита, да, защищаясь, но на душе все равно погано.

Следователь пришел через час. Точнее, двое следователей – мужчина средних лет и довольно молодая женщина, одетая в строгий костюм, но явно не слишком часто пользующаяся услугами парикмахера и визажиста. А зря – могла бы выглядеть весьма неплохо. Впрочем, говорить об этом не следует, не стоит умножать число обиженных на тебя фэбээровцев, их и так сейчас в Америке развелось как мух… нет, нет, как красных кардиналов на кормушке! Заговорил мужчина.

– Мистер Щербатов, позвольте представиться – агент Хендерсон, агент Сандерс, – кивок в сторону дамы. – Нам поручено следствие по вашему делу. Желаете пригласить адвоката?

Отказ от адвоката в Америке – глупость несусветная. Другой вопрос – во сколько клиенту это удовольствие выйдет…

– Обязательно. Но вначале прошу связаться с советским консульством в Нью-Йорке. Воспользуюсь своими правами.

Гордон Кончак

Он сидел в кабинете, в очередной раз ожидая решения начальства об увольнении. А как иначе? Когда казалось, что это гребанное дело подошло, наконец, к концу, все опять стало плохо.

Вначале без толку проторчали в засаде, ожидая «Пана». Тот и не подумал появиться, нахально оставив всех с носом. Потом позвонил Лисицын, потребовав, именно потребовав объяснений – куда делся Бэзил. А куда он мог деться, если в его машине стоит жучок, четко докладывающий, что никто никуда не едет. Ну вышел человек прогуляться, чего панику разводить? Ах, встретиться должны были? О`кей, посмотрим.

Через полчаса посланный в отель сотрудник доложил, что русский вышел днем, взяв с собой документы и, главное, оружие. И тут все встали на уши. Прошерстили вокзалы, аэропорты, бюро найма машин, фотографии разослали всем нью-йоркским полицейским. Глухо. Человек исчез, и виновного в этом безобразии долго искать не требуется. Вот он, пожалуйте знакомиться – специальный агент Кончак. Пока еще специальный агент, но это, очевидно, ненадолго. А как иначе? «Пан» скрылся, «Одиссей» исчез, так что кадровое решение очевидно. Во всяком случае, шеф не звонит и на совещания не приглашает. Мысль, что тот также прощается со своим кабинетом, в голову Кончака не пришла.

Так что, когда через день раздался звонок, Гордон уже готовился собирать вещи.

– Твою мать, Бэзил, где тебя черти носят? Где?! Что?!

Дальнейшую речь специального агента, высокохудожественную и до крайности эмоциональную, история не сохранила – не нашлось смельчаков положить те слова на бумагу.

Но, по крайней мере, стало понятно куда бежать. На доклад к шефу, разумеется. Тот, выслушав подчиненного, флегматично поднял трубку спецсвязи и набрал номер своего коллеги в Далласе.

– Чарли, привет, давно не виделись. Слушай, у меня тут один русский коп из-под опеки сбежал. Да, тот самый, что по телевизору выступал. Ах, уже у тебя? Кого убил? Мексиканца?! Господи, этот-то ему, чем не угодил?!

И тут же Гордону:

– Два билета до Далласа, срочно. Наши головы уже не спасти, попытаемся сохранить хотя бы задницы.

Перед выездом Кончаку передали, что его разыскивает мистер Лисицын из советского консульства, но на разговор с ним времени уже не оставалось. Не до того.

За всю дорогу до аэропорта, весь полет и поездку до техасского офиса эти двое не проронили ни слова. Зато в офисе… о, офис бурлил, словно туда приехал знаменитый цирк, пропустить выступление которого не желал ни один сотрудник, вплоть до последнего уборщика.

Как, каким образом в этой сверхсекретной организации распространяются слухи – страшная тайна, постичь которую не смог ни один директор, включая самого Гувера[52], Великого и Ужасного. Но все даллаские коллеги знали и об убийстве русских копов, и о диких пытках, через которые прошел их нынешний пленник, и о конфузе со столом, сломавшимся в допросной трентонского отделения.

Парочка, что должна была вести допрос, чувствовала себя героями премьеры, в красках расписывая коллегам подробности происшествия. Пока – ближайшим сослуживцам, но не было ни малейших сомнений, что уже завтра о них будет знать весь офис, а через неделю – все бюро, включая Аляску.

Гордон и шеф не подкачали – материалы дела взяли твердыми руками, внимательно прочитали, оценили и дружно задали сакраментальный вопрос: «Парни, выпить есть?"

А что еще было спрашивать, когда вот же, ответы на все вопросы. Мексиканца убил? Так русский не в паспорт стрелял, а в морду, не узнать которую не мог. «Пан», собственной персоной, лежал в техасском морге с двумя дырками в сердце. На душе у шефа потеплело – выстрел был мастерский, не зря супруга на русского время тратила. Жаль, быстро стрелять так и не научила – дырка в куртке Бэзила четко показала, кто из участников дуэли лучший ганфайтер.