- Ничего, - засмеялась она. - Выйти замуж я успею, даже может быть, не один раз, а потом пусть все гибнет! Скатерть стелить не будем?
- Обойдетесь, - сказала вышедшая с кухни жена. - Николай, раздвигайте стол. Вы, вообще-то, сегодня по поводу или просто так?
- Тебе нужен повод? - спросила Белохвостикова. - Сейчас придумаю. Окончание семестра подойдет? Нам, ребята, осталось учиться всего пять месяцев! А потом свобода!
- Свобода у нас была в детстве, - сказал я, разливая чай по чашкам. - Только никто ее не ценил, наоборот, все стремились стать взрослыми. Теперь у тебя, Наташа, впереди одни сплошные обязанности. На работе придется вкалывать, потом муж...
- Какой муж?
- А я знаю? Первый, второй, может быть, даже третий. С твоими внешними данными... И дети от первого брака, от второго брака...
- Люся, я твоего мужа сейчас загрызу! - пообещала Наталья.
- Грызть не дам! - сказала жена. - Это можно только мне. А тебе разрешаю его стукнуть. Только он твоей ладошки не почувствует, принести скалку?
- Если меня за каждую шутку бить скалкой, я быстро кончусь, - предупредил я жену. - Пострадает весь мир, но ты - в первую очередь. Послушайте, может быть, кто-то голоден? У нас, правда, кроме колбасы и паштета ничего нет, но бутерброды можно сварганить.
- Мы не голодны, - отказался Николай. - Поели у Наташи, а потом со съемок заявился ее отец и всех разогнал. Мы подумали, что вы уже дома, и не ошиблись. Так что хватит торта. Только включите телевизор, сейчас будут новости.
В ожидании новостей ели торт и говорили о новой песне Высоцкого. Осенью я попытался с ним сблизиться, побывав в театре на Таганке, но ничего не получилось. Познакомиться мы познакомились, но взаимной симпатии не возникло. Просто я еще раз убедился в том, что сам человек и его творчество - это совершенно разные вещи.
- Все-таки жалко, что наши не побывали на Луне! - сказал Талгат, смотревший выпуск новостей. - Луноход это здорово, но не то.
- Знаешь, в какую копеечку обошлась бы такая прогулка? - спросил я. - С полсотни Луноходов можно отправить, а толку - чуть, разве что престиж. А раз нас в этом обскакали, то и тратиться незачем. Правильно объявили, что приоритетным направлением будет создание большой орбитальной станции.
- Классный телевизор, - сказал Николай. - Как в форточку смотришь. Дорого только. Сейчас магазины завалили электроникой. Телевизоров пока мало, а приемников, проигрывателей и магнитофонов - море! И качество гораздо лучше того, что было раньше.
- Ерунда твои магнитофоны! - сказала Бондарчук. - Отец сказал, что скоро будет лекарство, которое восстанавливает сердце! Вот это здорово! По двести лет будем жить.
Интересно, откуда Сергей Федорович о нем узнал? Это лекарство пытались создать с моей подачи, и год назад Келдыш в последний раз консультировался со мной именно по поводу него, поэтому я был немного в курсе того, как обстоят дела.
- Не получится у нас жить двести лет, - сказал я Наталье. - Это лекарство восстанавливает только сердце, а в человеке еще много всего, помимо него. Да и лечить нужно, пока человек не слишком состарился, а то толку мало.
Со мной именно так и было. Когда профессор биохимии Сольберг изобрел свой препарат в двадцать четвертом году, мой поезд уже ушел. Пару лет спустя в России его уже повсеместно применяли, и деньги на лечение у меня были, да толку-то... Я не знал точного состава, только то, что для его изготовления использовались два вида океанических водорослей и один из трех видов морских ежей. Основное лечение заключалось в инъекциях небольших доз препарата прямо в сердце. Если человек не был развалиной, его сердце полностью регенерировало за два-три дня. А вот глубоким старикам такое делать было почти бесполезно. Все равно, конечно, делали. Почему не сделать, если человек готов платить деньги? Пробовали его использовать и для других тканей, но эффект был во много раз слабей, а лекарство стоило очень дорого. Из отходов производства делали таблетки. Не такие дорогие и эффективные, но если применять их месяцами, эффект был неплохой. Их я пил.