Возвращение приграничного воина (ЛП)

Свобода. Сбудется то, о чем он мечтал. Ее призраки, напряжение, скованность — все это исчезнет.

Он хотел для нее свободы, ничего больше. И вместе с тем желал привязать ее к себе навсегда. Но пока не смел озвучить свое желание. Этой ночью его будущее, как и ее прошлое, было под запретом.

— Значит… — Слова давались ему с трудом. — Значит, сегодня ночью здесь будут только Джон и Кейт. Ничего до, ничего после.

— Ни вчера, — прошептала она. — Ни завтра.

Его разум замолк и перестал контролировать тело. Он снова приник к ее губам, их языки, пальцы, губы смешались, и он перестал понимать, где его ласки перетекают в ее. Набухший, горячий, твердый, он был готов слиться с нею, и тут осознал, что не проверил, насколько готова она.

Он дотронулся до нее снизу. Под его пальцами она оказалась скользкая, влажная.

— Да. — Слово легким вздохом вырвалось из ее губ.

— Ты уверена? — Он едва мог говорить, но он должен был знать точно. В этот раз все будет по-другому. Он дал ей слово.

Она сжала губы, кивнула.

И тогда он понял, что должен сделать.

Крепко прижав ее к себе, он перекатился на спину. Распластавшись на его груди, она неуверенно подняла голову.

— Вот так, любимая. Теперь ты главная. Можешь взять меня.

И взмолился, чтобы она согласилась быстрее.

Она села прямо, не отрывая от него глаз и постепенно осознавая, что он задумал. Потом взглянула вниз.

— Так тоже можно?

Он рассмеялся, болезненно пульсируя под нею.

— О, разумеется, да.

— И это будет так же приятно, как если бы ты…

— Я приложу к этому все усилия.

Она широко раздвинула ноги, и он направил себя в нее, любуясь, как смущение на ее лице сменяется удовольствием.

— Я так… полна тобой.

Он вырос внутри нее; она сжала его в ответ. Он дотянулся до ее самого чувствительного местечка и, пока она извивалась на нем, смотрел на ее лицо — пылающее, бездумное, стремящееся достичь наслаждения, которое он обещал.

Потом она упала ему на грудь, требовательно целуя в губы, и он крепко обнял ее, задвигался вместе с нею в своем собственном ритме. Их тела и чувства стали единым, неразделимым целым. И когда, наконец, он стремительно излился в нее, то ощутил ее ответные спазмы.

Чувство, которое снизошло на него после, было глубже, чем все, что он когда-либо переживал во время соития.

Оно сказало ему, что он дома.

Бурная река замедлила течение вод. Он прижимал ее к груди и слушал ее размеренное, сонное дыхание.

Да, удовлетворенно подумал он. Ее призрак исчез.

Пока он глядел в темноту на тлеющие в очаге угли, его вновь одолели мысли о будущем. Внезапно он понял: ни его родители, ни брат, ни сестра, никакие их слова или дела, ни замок и ни земля, ничто не смогло бы привязать его к этому месту крепче, чем этот акт.

И эта женщина.

Глава 21.

Позднее в ту ночь Кейт лежала рядом с Джонни без сна и смотрела на острые тени, которые лежали на полу в свете полной луны.

Ждала.

Она должна стать Храброй Кейт в полном смысле этого слова.

Слишком долго она опиралась на семью — на Джона, Роба, Бесси, на всех остальных, — заставляя их делить свою жажду возмездия. Но Вилли Сторвик задолжал только ей одной.

Она сделает это ради Джонни. Он был совершенно прав. Чтобы защитить семью, расправиться с Вилли должен кто-то один. Но он ошибся, решив, что этим человеком будет он сам. Она никогда не видела короля и не знала, насколько сильно нужно его бояться. Но неважно, отлучили Вилли от семьи или нет, Сторвики не позволят Брансонам просто так охотиться за одним из своих. Они станут мстить, а Черный Роб ответит им тем же.

Убийствам не будет конца.

Но если она поквитается с Вилли одна, ее сочтут сумасшедшей. И пусть. Ей хватит смелости, чтобы предстать перед судом и принять наказание.

Все это было верно, но тем не менее истина заключалась в другом. Она должна расквитаться с ним своими руками, иначе она никогда не исцелится. Только убив его, она станет собой.

И все будет кончено.

Она думала, что близость с Джонни изменит ее, чтобы в будущем она нашла себе кого-то другого. Теперь она не могла и представить, как доверяет себя чужому мужчине. Но Джон заслуживает того, чтобы рядом с ним была нормальная, полностью исцеленная женщина. Даже сегодня, когда она хотела принадлежать ему целиком, ему пришлось сдерживаться и приспосабливаться к ней. Она оказалась не в состоянии раствориться в нем без остатка.

Она решительно отмела сомнения. Дело должно быть сделано. Если она хочет, чтобы у ее будущего  с Джонни был хотя бы один шанс, она должна одержать верх над своими демонами, и есть только один способ, как достичь этого.

Нужно убить Вилли-со-шрамом.

Конечно, существовала и другая вероятность.

Вилли мог убить ее сам.

И теперь эта мысль тревожила ее сильнее, чем раньше.

Она выскользнула из кровати и оделась. Джонни заворочался и открыл глаза.

— Я в туалет, — прошептала она.

Он кивнул, и его веки снова смежились.

Убедить пса было куда сложнее. Он уже вскочил на лапы, приготовившись следовать за нею, куда бы она ни пошла.