Возвращение Прославленных. Книга 2 (СИ)

— О, его делают из плодов одной лианы. Но это растение развивается лишь на высоте. Только там оно набирает свой непотворимый вкус. Пробовали выращивать тату на земле, но напиток из таких бобов не пузырился. Если выпьешь кружку хиларитаты, то двенадцать часов после будешь бодр и силён. Её свойства были известны давно. Учёные ремесленники изучали этот напиток и установили, что хиларитата как-то действует на мозг визидарцев и временно отключает центр сна. Я как раз читал эту работу намедне.

И Носик кивнул в сторону столика, где лежала книга «Хиларитата — бобы, подарившие бодрость. Последние исследования. 1517 год»

— Ого, какая древняя, — присвистнул Итиро, разглядывая фолиант.

— Это переиздание, — объяснил Носик, — но со времён Ужасной Битвы у нас нет никаких исследований. Но теперь, — улыбнулся он, — когда пришли вы, всё будет иначе.

— Где ни живи, там будет своя хиларитата. Дающая бодрость, — глубокомысленно изрёк Стурла, — только называться будет по-другому.

Носик тем временем взял интересную кастрюльку — татоварку, как он её назвал. Кастрюля состояла из двух частей. В нижнюю — стальную, Носик налили ингредиенты. Когда он поставил её на плиту, то в верхнюю — прозрачную стали подниматься зелёные пузырики. Когда стеклянная чаша наполнилась пеной, Носик накрыл её крышечкой, ловко перевернул посудину и наполнил бокалы.

Темно-зелёный пузырящийся напиток оказался душистым — он пах апельсинами и хвоей.

— Очень вкусно! — сказала Янмей, которой дали немного попробовать.

Выпив таты, визидары быстро привели себя в порядок и собрались в дорогу.

— Ой, подождите, я опять кое-что забыл, — подскочил Носик, когда вещи ремесленников были собраны.

Коротыш опять полез в подпол и вытащил большой мешок. В нём оказалось десять одинаковых накидок.

Пинар развернула одну и встряхнула. Это был серо-зелёный шерстяной плащ, обшитый по краю синей лентой с узором.

— Надевайте, — сказал Носик.

— Зачем они нам? — удивилась Пинар, — это какой-то ауксил? У этих плащей особые свойства?

— Нет, — покачал головой Носик, — но они очень тёплые. А при наших ветрах на пустошахэто незаменимая вещь.

Все натянули на себя накидки, но на Стурле и Янмей накидки смотрелись комично. Тафари она была не по росту. А Питуего плащ только чуть прикрыл плечи.

— Мо-мо-можно, — опять стал заикаться Носик, — можно те плащи, которые вам не нужны, я оставлю себе? Ведь именно в них вас изображают на картинках.

— На каких картинках? — удивился Тафари.

Носик стал рыться в шкафу с подшивками газет:

— Видите ли, — говорил он при этом, — вы в Визидарии давно стали фольклором.

Он протянул им вырезку с рисунком. На нём были изображены все десять ремесленников. Прославленные стояли на выступе скалы в тех самых плащах, опираясь на мечи, и сурово глядели вдаль. Но самое удивительное было то, что их лица были узнаваемыми. Только рост не совпадал. Например, Стурла был вровень с Питом.

Ремесленники обступили картинку. Газета была очень старой. Однако же на изображении были все, даже Янмей.

— А как такое возможно? — спросил Тафари у Носика.

— Сивилла Аурелия предсказала ваш приход ещё сто двадцать лет назад, — пояснил визидарец, — Она увидела ваши лица в своём видении и нарисовала. И теперь эта картинка у многих висит дома… Но только мы имён ваших не знали. И когда вы придёте, тоже не знали. Многие не верили Аурелии, говорили, что вы — плод её фантазии.

Носик помолчал, помялся, а потом, набравшись смелости, спросил:

— А можно… я провожу вас до Медиката? Мне здесь теперь всё равно делать пока нечего.

— Можно, — сказал Стурла и отдал ему свою накидку.

Носик вцепился в неё, надел на себя. Хоть она и ему была несколько велика — волочилась по полу, было видно, что сам он так не считал. Его лицо светилось счастьем.

Когда вышли из дома, к голубому шесту, стоящему недалеко от входа, спланировал крупный голубь, по размеру больше похожий на горлицу. Оперение птицы было белым, а клюв, как и лапки, позолоченными. Голубь важно уселся на шест и оглядел присутствующих. На груди у него был потрёпанный чехол из которого торчала свёрнутая трубочкой газета. Птица скинула газету, посидела секунду, с удивлением разглядывая ремесленников,

— Ого, вам почту разносят голуби?! — удивилась Пинар.

— Да, — кивнул Носик, закрывая дверь на замок.

Тафари развернул газету и увидел всё тот же рисунок, который они только недавно разглядывали. Под ним было написано: «Ликуй, Визидария! Воскресли десять Прославленных. Они вернут волшебство в наши дома, свет в наши души и покой в нашу страну!!! Их имена: Тафари, Бёрнис, Пинар, Леонар, Марио, Итиро, Мэдлин, Питер, Янмей и великолепный Струлла.

— Вот ведь! Неправильно только моё имя написали, — насупился Стурла.

— Не расстраивайся, мы скажем им. Однако они тебя единственного назвали великолепным, — погладила по шлему гнома Пинар.

Носик расправил плащ на груди и воодушевлённо сказал:

— В путь!

— Только сорву вот этот перламутровый цветок, — потянулась к необычному растению Мэдлин, — украшу им голову.

— Нет, — отпихнул протянутую к цветку руку Носик, — вообще-то, это не цветок. А вулуокул.