Возвращение (СИ)

— И дерзкая, — снова смешок. — Все могло быть хорошо. Если бы не этот? Правда?

— Не прикасайся ко мне! — закричала я срывающимся от бессилия голосом. — Ты не стоишь и его ногтя!

— Грешная-я-я… — протянул Мартимус с каким-то только ему ведомым удовольствием. — Я бы с тобой… — его глаза недобро блеснули, рука проворно нырнула под мое мягкое место, а я дернулась. — Но нельзя, нельзя… Ты живучая. Но бог поможет мне навсегда избавиться от этого искушения.

Я даже выдохнула с облегчением, когда он резко вскочил на ноги и больно поднял меня за волосы за собой. Видимо, возиться со мной он и не планировал, так и потащил меня обратно, больно дергая за волосы. Очевидно, он питал определенную любовь к моей шевелюре.

Я пробовала сопротивляться, но хватка Мартимуса была сильнее. И откуда столько силы в его изящном теле? Он дотащил меня до костра, напропалую, не разбирая дороги, наступая на поваленных волтов, а я затряслась от ужаса. Приспешники в белых балахонах отскакивали врассыпную, подобострастно наклоняя головы и делая приглашающий жест рукой. Я увидела Ратмира, крепко привязанного к наспех вбитому в землю деревянному столбу. Веревки буквально врезались в его тело, словно хотели нашинковать его еще до сожжения.

— Алёна!.. — хрипло выдавил он, а я расплакалась. Наконец, прорезалось мое бесконечное бессилие и осознание неминуемого конца. Ратмир смотрел на нас пристально, странно, глубоко. Масса эмоций смешались на его лице — ярость, безграничная боль и сожаление, тоска и любовь. Его лоб испещрили дорожки морщин ровно так же, как веревки, безжалостно перетянувшие тело. Он напряженно думал, его мозг лихорадочно искал решение.

— Отпусти её! — выкрикнул он. — Зачем она? Лес мой. Мой! Мы оба знаем, кто она. Это я её втянул во все. Дай ей свободу!

— Свободу?! — губы Мартимуса странно исказились. — Её душа прогнила дотла! Я лишь хочу сделать её светлее, помочь…

— Убив, ты не сможешь помочь! Цикл не завершен! Она не выполнила свое предназначение!

— А мы его поможем завершить, — с самым невинным видом пояснил злодей. — С божьей помощью, так сказать. Ваше предназначение… — он приблизил свое лицо к моему и я вдруг увидела, насколько его благородное лицо может быть безобразным в порыве безумия. — Ваше предназначение — мыть сковородки в преисподней, пока бог не сжалится над вами… И быть примером для тех, кто решит нарушить заповеди!

— Бог покарает тебя, Мартимус… — буквально прошипел Ратмир, а Мартимус лишь хихикнул с явным удовольствием.

— Я не дам вам попрощаться, — резко сказал он. — Попрощаетесь, наблюдая друг друга в очистительном огне! — заливисто расхохотался. — Все мы знаем, как вы любите прощаться! Правда, Лена? — он подмигнул мне левым глазом и его смех стал еще сильнее. Насмеявшись вдоволь, безумец моментально приобрел серьезный вид. — И не думайте, что ваши танцы с бубнами у костра вам что-то показали. Это все дурман трава, огнеус… Она вас вывела на чистую воду…

— Нет! — только и выкрикнула я. — Как тебе удалось выжить?

— Как? — два ледяных глаза заглянули в мою душу, сковыривая, сдирая кожу и обнажая все мои страхи. — С божьей помощью, конечно! — усмехнулся. — Бог любит тех, кто ему служит. Как видишь, я даже не сильно пострадал. Быть может, ты хочешь узнать, как мне удалось пройти в лес? В ваш родной лес беспрепятственно? — его глаза зажглись нехорошим блеском самодовольства.

— Да. Я хочу узнать, — прошептала я.

— Так все же благодаря тебе, моя милая! — пропел он, а мое сердце екнуло. — Ты же сама принесла мне росток светлого дерева… Ну, точнее, он был у тебя. Так вот все просто, никакой тайны! Мне пришлось даже сымитировать ваш лесной ритуал, — Мартимус поморщился. — Но все на службу богу! Я соединил сок ветки и свою кровь. И вуаля! Лес пропустил меня! Никаких тайн, чего бы вы себе не напридумывали. Простые черные ритуалы. Механика и никакой души. Лес впустит любого, кто даст ему свою кровь. Вы не знали? — снова расхохотался.

Я стояла, пришибленная, с ощущение разразившейся внутри черной, мрачной катастрофы. На Ратмира не смотрела. Не смогу выдержать его взгляд, полный осуждения. Он прав, он абсолютно прав. Все повторяется, а я — полная никчемность, всегда все порчу. И зачем я только сломала и взяла с собой эту ветку? Что хотела доказать? Я так и не отдала её профессору, зато она попала в руки Мартимусу… И вот результат — бездна. Это все я… Я во всем виновата. Уже не в первый раз. Я даже зажмурилась, не в силах наблюдать эту вселенскую несправедливость…

— Довольно разговоров, — резко сказал Мартимус. — Нам предстоят великие дела! — произнес он нараспев, явно наслаждаясь хорошим настроением. — Отведите её за дома, привяжите покрепче. Не могу смотреть на жалостливые взгляды, которые эти двое бросают друг на друга, ха-ха. А мне еще надо прочитать молитвы над костром. Да разведите еще с десяток, у нас сегодня большая зачистка… Сколько оборотней вы насчитали?