Возвращение (СИ)

Николаи несколько увлекся и, судя по всему, намеревался, продолжать эту своеобразную вводную лекцию для гауптмана. Но майор фон Тельхейм заметил, что фон Штайнберг уже несколько раз незаметно для окружающих морщился и бережно дотрагивался до раненой руки, пытаясь, по-видимому, придать ей более удобное положение.

- Извините меня, герр оберст, за то, что вынужден невольно вас прервать, но мне кажется, что наш общий друг несколько устал, да и рана напоминает о себе, - и, обращаясь уже к гауптману, уточнил: - Не так ли, Генрих?

Барон, не желая признаться в слабости, попытался все отрицать, но Николаи был солидарен с майором.

- Да, вы правы, Хельмут, я несколько увлекся, на первый раз довольно. Предлагаю выпить, как говорят русские, «на посошок». Рюмка коньяка послужит вам, барон, анестезией на время дороги в Beelitz, а через неделю, когда, как я надеюсь, ваше здоровье окончательно упрочится, следующую встречу мы проведем уже на тренировочной базе, где проходят подготовку ваши егеря.

Офицеры, следуя, как им казалось, русским традициям, залпом выпили коньяк, после чего майор проводил гауптмана до автомобиля и оставался во дворе, пока машина не скрылась за дальним поворотом.

Возвратившись в кабинет, он подошел к окну, возле которого стоял Николаи, и задал вопрос:

- Ну и как вам мой «крестник», герр оберст?

- Достойный офицер, и не из тех, кто склонен бездумно щелкать каблуками, - чуть помолчав, ответил Николаи. - Честен, не забывает тех, кто сделал ему добро. И при этом верен присяге. Но у него, как я вижу, есть еще одна черта характера, которая может быть как полезной, так и вредной для дела, - его нельзя причислить к бездумным исполнителям приказов. Я думаю, что стоит дать ему оперативный псевдоним, совпадающий с название операции, - Гавейн… Ну а теперь, когда рыцарь готовится к новым ратным подвигам и спасению принцессы, придется заняться менее приятными субъектами. Герр майор, нам пора побеседовать со злодеями, покушающимися на жизнь ее императорского высочества великой княжны…

Глава 9

Остаток дня был занят обычными армейскими мелочами: оружие там почистить, портянки выполоскать в небольшой заводи под присмотром кого-то рыжего, изредка мелькающего в сосновых кронах, себя в порядок привести. Туда же пришла и Анна Сергеевна с очередным неотложным делом - бинты постирать. Подождав, пока я закончу бритье, подсела рядом на песочек и устроила митинг на тему: «Я остаюсь здесь учиться!» После огромного числа аргументов, вываленных на мою бедную голову в течение пяти минут, пришлось согласиться, чтобы не стать врагом номер один для этой шаровой молнии в юбке. Кстати, пока была в солдатской форме, вела себя нормально, как только переоделась в платье, откуда только все взялось? Короче, девушка взрослая, упрямая, пусть за свои поступки сама и отвечает. Тем более что чисто интуитивно, без какого-то логического обоснования, чувствую, что ей действительно лучше остаться здесь… Или это опять проделки экстрасенса Мартьяныча?.. Блин, голова кругом, никогда еще в такую передрягу не попадал. Ладно, посмотрим, действительно, как ночь пройдет.

Вечером, после ужина, Анна Сергеевна снова нашла меня и передала просьбу Синельникова зайти, мол, он хочет со мной поговорить. Мысленно настраиваясь на тяжелые объяснения по поводу того, что бросаем его в глухом лесу, прохожу в дальнюю комнату, где на широкой лавке-кровати лежит Матвей. Рядом табуретка играет роль прикроватной тумбочки. На ней стоят глиняный кувшин с кружкой, два маленьких горшочка, из которых достаточно специфично, но вкусно пахнет заваренными травками. Прапорщику вроде получше, увидев меня, улыбается. Правда, улыбка выходит какой-то жалкой и виноватой, но дело вроде действительно идет на поправку.

- Добрый вечер, Матвей Матвеич!.. Как себя чувствуете, рана сильно беспокоит?

- Здравствуйте, Денис Анатольевич… - Синельников даже чуть поворачивается, чтобы лучше меня видеть. - Спасибо, дед Мартьян какие-то травки заварил, Анечка мне их пить дает, и боль проходит. Только слабость большая.

Краем сознания отмечаю, что недавно слышал неуставное обращение «Матюша», а теперь вот и «Анечка» появилась. Может, еще и в этом причина ее желания остаться? Ну, удачи им…

- Ничего, поправитесь. Старик обещал вас через две недели на ноги поставить, а я ему верю.

- Я - тоже… Но позвал вас с другой целью… Дело в том… Вы завтра, как я слышал, уходите, а я остаюсь…

- Но, Матвей, сами же прекрасно понимаете, мы донести-то вас сможем, но вот лечение обеспечить - никак… - Трудно оправдываться, подсознательно возникает ощущение свершающегося предательства, мол, обещал и не сделал. Хотя и сам, судя по виду, Синельников, прекрасно понимает, что другого выхода нет.