Возвращение Солнышка

- Я не имею привычки доверять, как вы изволили выразиться, "нелепой чуши" с чьих-то слов, - голос следователя был так же сух и корректен, как и он сам. - Я привык полагаться на документы; а один из них, датированный двадцать первым числом прошлого месяца, недвусмысленно об этом свидетельствует. Вот, извольте - выписка из протокола заседания Ученого Совета... А вот еще один, кстати: акт списания артефакта от того же числа... Поэтому я, не вдаваясь в детали, почему вы не были осведомлены об этом факте, сразу заявляю, что ваши обвинения против Александры, майора Скворцова, Петра Сергеевича, словом, все ваши заявления просто-напросто бессмысленны. С таким же успехом можно обвинять людей в краже смятой обертки из-под съеденной плитки шоколада. Упреждая возможные вопросы, сразу скажу, что данные документы вполне юридически легитимны, и тратить время на доказательства, что они были составлены задним числом, я не собираюсь. Вы можете инициировать внутреннюю служебную проверку по этому вопросу, если желаете... Я же расследую более серьезные вещи, связанные с убийством и покушениями на убийства, и вы в этом деле - один из главных фигурантов.

Полковник Морошкин жадно впился глазами в любезно протянутые ему бумаги, огорошенно бормоча при этом: "Невероятно... Этот все еще на конференции в Мюнхене, эти двое уже полмесяца, как в экспедиции на Камчатке. Когда же они успели собрать все подписи членов Ученого Совета?..".

Долгие проводы - лишние слезы; памятуя этот принцип, расставание затягивать не стали. Выслушав сдержанные, но сердечные пожелания счастливого пути и скорого возвращения, Санька и Крут покинули обсерваторию, где майор уже начал продумывать стратегию обороны. Несколько минут они еще успели полюбоваться своими удлиненными в десятки раз тенями, шагавшими, словно разведчики, впереди хозяев - сосны росли здесь настолько редко, что лучи заходящего солнца в изобилии заливали усыпанную рыжей хвоей бугристую землю.

Хотя путники и постарались избавиться от всего металлического загодя, их поклажа практически не уменьшилась. Вместо банок с тушенкой майор снабдил компаньонов немалым количеством другой провизии, в более подходящей таре. Свой родной калаш Крут сменял на автомат Витеньки, рассудив, что бросать в лесу оружие, к которому прикипел душой за столько лет совместных мытарств, будет не по-сталкерски. Санька тоже предпочла взять оружие: несмотря на короткий путь до Железного Пояса, случиться могло всякое, и в подобных случаях она всегда предпочитала перестраховаться. Разумеется, они не могли обойтись и без датчиков, и без запасных батареек к ним, и без дозиметров... Словом, вес импровизированных холщовых вещмешков, наскоро сооруженных из обычных картофельных мешков и кусков веревки, мало отличался от массы старых рюкзаков.

До наступления кромешной темноты они успели пройти от силы километра три. Следуя наставлению Черпакова, путники переждали ночь, не разбивая лагерь - по очереди урывками спали, прикорнув на голой земле и укрывшись спальником, как одеялом. Едва лишь стало светать, задолго до того, как утреннее солнце выглянуло из-за крон деревьев, они снова тронулись в путь.