Клочья мяса, пропитанные грязью,В гнусных ямах топтала нога.Чем вы были? Красотой? Безобразием?Сердцем друга? Сердцем врага?Перекошенно, огненно, злобноНебо падает в темный наш мир.Не случалось вам видеть подобного,Ясный Пушкин, великий Шекспир.Да, вы были бы так же разорваныНа клочки и втоптаны в грязь.Стая злых металлических вороновИ над вами бы так же вилась.Или спаслись бы, спрятавшись с дрожью,По-мышиному, в норку, в чулан,Лепеча беспомощно: низких истин дорожеВозвышающий нас обман.
1946
Инквизитор
Я помню: согбенный позором,Снегов альпийских белей,Склонился под огненным взором,Под взором моим Галилей.И взгляд я отвел в раздумье,И руки сжал на кресте.Ты прав, несчастный безумец,Но гибель в твоей правоте.Ты сейчас отречешься от мысли,Отрекаться будешь и впредь.Кто движенье миров исчислил,Будет в вечном огне гореть.Что дадите вы жалкой черни?Мы даем ей хоть что-нибудь.Всё опасней, страшней, невернейБудет избранный вами путь.Вы и сами начнете к БогуВ неизбывной тоске прибегать.Разум требует слишком много,Но не многое может дать.Затоскуете вы о чуде,Прометеев огонь кляня,И осудят вас новые судьи,Беспощадней в стократ, чем я.Ты отрекся, не выдержал боя,Выходи из судилища вон.Мы не раз столкнемся с тобоюВ повтореньях и в смуте времен.Я огнем, крестом и любовьюУсмиряю умов полет,Стоит двинуть мне хмурой бровью,И тебя растерзает народ.Но сегодня он жжет мне руки,Этот крест. Он горяч и тяжел.Сквозь огонь очистительной мукиСлишком многих я в рай провел.Солнца свет сменяется мглою,Ложь и истина — всё игра.И пребудет в веках скалоюТолько церковь Святого Петра.
1948
Вера Фигнер
1.
Ветер мартовский, мартовский ветер,Обещает большой ледоход.А сидящего в пышной каретеСмерть преследует, ловит, ждет.Вот он едет. И жмется в кучиЛюбопытный и робкий народ.И осанистый царский кучерВеличаво глядит вперед.Он не видит, что девушка нежная,Но с упрямым, не девичьим лбом,Вверх взметнула руку мятежнуюС мирным знаменем, белым платком.