Возвращение Тарзана в джунгли

— А мне жаль того, кого она любит, — ответила девушка, — потому что он по-настоящему любит ее… Я никогда не встречала его, но, судя по рассказам Джен, — это удивительный человек. Говорят, он родился в африканских дебрях и был воспитан дикими человекообразными обезьянами. Он никогда не видел белых людей до тех пор, пока профессор Портер и его спутники не нашли его во время экспедиции. Они привезли его в цивилизованный мир, он стая человеком, — и в довершение всего влюбился в Джен, а она — в него, хотя она и не знала об этом до того, как обещала свою руку лорду Грэйстоку.

— Удивительно, — пробормотал Тарзан, стараясь незаметно перевести разговор на другую тему.

Ему было бесконечно приятно слышать от Элоизы Стронг о ее подруге, но когда темой разговора становился он сам, смущался. Он вздохнул свободнее при появлении маг ери Элоизы. Разговор перешел на обыденные темы.

Ближайшие дни не принесли ничего нового. Небо было ясно. Корабль шел к югу с прежней скоростью. Тарзан не расставался с мисс Стронг и ее матерью. Почти все время проводили они на палубе, читая, беседуя, фотографируя. С наступлением сумерек они прогуливались вдоль борта.

Однажды Тарзан застал мисс Стронг разговаривавшей с каким-то не известным ему господином. Тот, заметив приближение Тарзана, поспешил раскланяться.

— Подождите, мосье Тюран, — сказала мисс Стронг, — вы должны познакомиться с мистером Колдуэллом.

Они поклонились друг другу. Когда Тарзан взглянул в лицо мосье Тюрана, он был поражен страшным сходством его с одним, очень хорошо ему знакомым человеком.

— Кажется, я имел удовольствие встречаться с вами раньше, — сказал он, — хотя и не могу вспомнить, при каких обстоятельствах.

Тюран как будто почувствовал себя несколько смущенным.

— Не знаю, сударь, — ответил он. — Может быть. Нечто подобное кажется и мне.

— Мосье Тюозн посвящает меня в тайны мореплавания, — объяснила девушка.

Тарзан не принял участия в возобновившемся разговоре. Он был занят мыслью о том, где приходилось ему встречать этого субъекта, внезапно солнце показалось из-за облаков, и девушка попросила Тюрана отодвинуть ее кресло в тень. Тарзан заметил на руке, которою он взялся за спинку кресла, шрам. Этого было достаточно: цепь ассоциаций довершила догадку.

Тюран все старался подыскать предлог для того, чтобы покинуть девушку и своего нового знакомого.

Низко поклонившись мисс Стронг и кивнув головой Тарзану, он направился к спуску в каюты.

— Одну минуту, — остановил его Тарзан. — Если мисс Стронг позволит мне, я немного провожу вас. Я сейчас вернусь, мисс Стронг.

Тюран угрюмо посмотрел на него. Когда они завернули за угол, Тарзан остановился, опустив тяжелую руку на плечо своего спутника.

— Что вы замышляете теперь, Роков? — спросил он.

— Я покидаю Францию, как обещал вам, — ответил тот.

— Я это вижу, — сказал Тарзан, — но слишком хорошо знаю вас, чтобы поверить, что ваше пребывание на одном судне со мной можно объяснить случайным совпадением. Если бы я мог поверить в это, то уже один факт, что вы изменили свою внешность, убедил бы меня в обратном.

— Ну, что же, — огрызнулся Роков, — судно идет под английским флагом, и я имею полное право находиться на его борту, — так же, как и вы. Ведь и вы едете под чужим именем!

— Не будем спорить об этом, Роков. Вот что я хочу вам сказать: оставьте в покое мисс Стронг, она — порядочная девушка!

Роков покраснел от злости.

— Если же вы забудете это, я брошу вас за борт, — продолжал Тарзан. Затем он повернулся и оставил Рокова, дрожавшего от еле сдерживаемой ярости.

Он не видел его в течение двух-трех дней. Но Роков не бездействовал: он сидел у себя в каюте вместе с Павловичем обдумывая планы.

— Я бы сбросил его в море сегодня же, — воскликнул он, ударяя кулаком по столу, — если бы знал точно, что бумаги не находятся в каком-нибудь из его карманов. Нет смысла выбрасывать их в океан. Если бы ты не был таким трусом, Алексей, то сумел бы пробраться в его каюту и найти документы.

Павлович улыбнулся.

— Почему же ты сам не возьмешься за это?

И снова начался долгий разговор шепотом. Роков в чем-то убеждал и наконец убедил своего товарища.

Два часа спустя Павлович, дождавшись, когда Тарзан ушел из каюты, прокрался туда. Роков остался снаружи, чтобы предупредить своего товарища в случае опасности. Гот в это время обшаривал вещи Тарзана. Его поиски были напрасны. Он уже побледнел от досады, как вдруг на глаза попалась куртка, которую перед уходом снял Тарзан. Через секунду он держал в руках казенный конверт. После беглого осмотра угрюмое лицо Павловича осветилось улыбкой.

Он покинул комнату, и сам Тарзан не сказал бы, что в его отсутствие кто-либо прикасался к его вещам: Павлович был большим мастером своего дела.

Когда он передал пакет Рокову, тот вызвал лакея и заказал бутылку шампанского.

— Нам нужно поздравить друг друга, дорогой Алексей, — сказал он.