Возвращение Тарзана в джунгли

Шум заставил Павловича оглянуться и выпустить жертву. Он смерил Тарзана угрожающим взглядом. Женщина с трудом приподнялась. Она держала руку у горла, дыхание ее было прерывистым.

— Что значит все это? — спросил Тарзан Рокова, в котором невольно угадал зачинщика всего происходящего. Тот угрюмо молчал.

— Будьте добры нажать кнопку, — продолжал Тарзан, — мы вызовем кого-нибудь. Шутка зашла слишком далеко!

— Нет, нет! — воскликнула женщина, проворно вскочив с постели. — Пожалуйста, не делайте этого. Я уверена, что здесь не было настоящего намерения сделать мне зло. Я рассердила этого человека, он потерял самообладание, — вот и все. Мне не хотелось бы, чтобы все это стало известным всем пассажирам.

В ее голосе было столько мольбы, что Тарзан не мог не уступить, хотя ясно сознавал, что во всем происшедшем много такого, что было бы весьма полезно довести до сведения администрации парохода.

— Итак, вы хотите, чтобы я ничего не предпринимал? — спросил он.

— Да!

— Вы согласны на то, чтобы эти два негодяя и в дальнейшем преследовали вас?

Казалось, дама не знала, что ответить. Тарзан заметил лукавую улыбку торжества на губах Рокова. Несомненно, женщина боялась этих двух субъектов и не осмеливалась признаться в этом в их присутствии.

— В таком случае, — ответил Тарзан, — в дальнейшем я буду действовать на свой страх и риск. Вам, — он обратился к Рокову, — вместе с вашим соучастником я могу сообщить, что с этого момента и до конца нашего путешествия беру на себя труд следить за вами, и если случайно до меня дойдет известие о том, что кто-либо из вас чем-нибудь досадил этой даме, вы дадите ответ в этом непосредственно мне, и, предупреждаю, этот ответ будет мало приятен для вас. Теперь же убирайтесь отсюда вон!

Взяв Рокова и Павловича за ворот, Тарзан вытолкнул их из каюты и облегчил им быстрое путешествие по коридору сильным пинком ноги. После этого обернулся к женщине. Та смотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами.

— А вы, сударыня, окажете мне большую честь, если обратитесь к моему содействию при первой же необходимости.

— Ах, сударь, — ответила она. — Я хотела бы надеяться, что вам не придется пострадать из-за вашего благородного поступка. Вы нажили себе очень злого и хитрого врага, который не остановится ни перед чем, чтобы утолить свою ненависть. Вы должны быть очень осторожны, мосье…

— Меня зовут Тарзан, сударыня!

— …Мосье Тарзан. Из того, что мне не хочется давать огласку этому делу, не заключайте, что я сколько-нибудь умаляю значение вашего благородного, рыцарского поступка. Спокойной ночи, мосье Тарзан, я никогда не забуду моего неоплатного долга, — с прелестной улыбкой, обнаружившей жемчужный ряд зубов, произнесла молодая женщина.

Тарзан, простившись с ней, направился на палубу. Он никак не мог понять, почему эти два человека, — молодая женщина и граф де Куд, — оба одинаково пострадавшие от наглости Рокова и его товарища, не позволили предать оскорбителей достойному суду. То и дело мысли Тарзана возвращались к прекрасной молодой женщине и ее странной судьбе. Он вспомнил, что не осведомился о ее имени.

Однажды он встретился лицом к лицу с молодой женщиной на палубе. Она приветствовала его милой улыбкой и тотчас же заговорила о сцене, свидетелем и участником которой он был два дня назад.

— Я просила бы вас не судить обо мне на основании этого печального случая. Я так страдала, сегодня первый раз выхожу из своей каюты. Мне просто стыдно! — закончила она свою короткую речь.

— Что общего между газелью и львами, которые нападают на нее? — ответил Тарзан. — Я видел этих двух субъектов и прежде — в курительной комнате и убедился, что их вражда является лучшей рекомендацией для тех, кого они преследуют. Люди, подобные им, ненавидят все лучшее и благородное.

— Это очень любезно с вашей стороны, — ответила женщина, улыбаясь. — Я уже слышала о том, что произошло за карточной игрой. Мой муж рассказал мне все.

— Ваш муж? — повторил с недоумением Тарзан.

— Да. Я — графиня де Куд.

— В таком случае, мадам, я вполне вознагражден, узнав, что мне удалось оказать услугу жене графа де Куд.

— Увы, я так многим обязана вам, что у меня нет никакой надежды заплатить свой долг. Не увеличивайте его, по крайней мере! — и она так ласково улыбнулась ему, что Тарзан почувствовал способность совершить еще большие подвиги только ради того, чтобы получить в благодарность ее улыбку. Больше он с ней не виделся, ибо на следующее утро пароход причалил к пристани.

III Происшествие на улице Моль

По приезде в Париж Тарзан направился к своему старому другу, лейтенанту д’Арно. Моряк откровенно выбранил его за решение отказаться от титула и состояния, которые принадлежали ему по праву, как единственному наследнику его отца, Джона Клейтона, лорда Грэйстока.