Возвращение Тарзана в джунгли

— Нет, мой друг, — поспешил ответить де Куд. — Это — личное дело, и я хотел бы покончить с ним мирным путем. Чем меньше мы будем возиться с этими субъектами, тем лучше. Но как мне отблагодарить вас за вашу неоценимую услугу? Позвольте передать вам мою карточку. Если вам понадобится когда-нибудь моя помощь, я буду счастлив оказать ее.

Тарзан отпустил Рокова, который вместе с товарищем поспешил покинуть курительную. Уходя, Роков успел шепнуть Тарзану:

— Не сомневаюсь, что вы, сударь, будете иметь случай пожалеть о своем вмешательстве в чужие дела.

Тарзан улыбнулся и, поклонившись графу, вручил свою карточку. Граф прочел: Жан К. Тарзан.

— Мне жаль, мосье Тарзан, — сказал де Куд, — что вы приобрели сегодня не только нового друга в моем лице, но и двух новых врагов — отъявленнейших негодяев во всей Европе. Постарайтесь избегать дальнейших встреч с ними, сударь!

— Я имел в свое время более страшных врагов, — спокойно улыбнулся в ответ на предостережение Тарзан, — и все же до сих пор цел и невредим. Я не представлю им случая чем-нибудь повредить мне.

— Будем надеяться, — сказал де Куд. — Но все же вам следует быть начеку, зная, что сегодня вы приобрели себе по крайней мере одного настоящего врага, который ничего не забывает и не прощает и в чьем злобном уме всегда зреют планы мщения.

В тот же вечер Тарзан, войдя в свою каюту, нашел на полу свернутый листок бумаги, очевидно просунутый в щель под дверью. Он развернул его:

«Г. Тарзан,

Несомненно, Вы не отдаете себе отчета о тяжести нанесенного мне оскорбления. Я склонен думать, что Вы действовали по незнанию, не желая оскорбить незнакомого Вам человека. Поэтому я готов разрешить Вам извиниться передо мною. Если Вы дадите мне обещание никогда больше не вмешиваться в дела, которые Вас никоим образом не касаются, я забуду о происшедшем. В противном случае… Но я уверен, что Вы поймете необходимость поступить именно так, как я Вам указываю. Примите и проч.

Николай Роков.»

Тарзан улыбнулся, выбросил записку в иллюминатор и улегся спать, тотчас забыв о ней.

В соседней каюте Ольга де Куд говорила своему мужу:

— Почему ты так мрачен, Рауль? Что тревожит тебя?

— Ольга, с нами на пароходе находится Николай. Знала ли ты об этом?

— Николай? — воскликнула она, — Но это невозможно, Рауль! Он ведь задержан в Германии!

— Так думал и я, пока не столкнулся сегодня лицом к лицу с ним и его приятелем, Павловичем. Ольга, я не могу допустить преследований с его стороны! Рано или поздно я предам его в руки властей!

— О, нет, нет, Рауль! — воскликнула Ольга, опускаясь перед мужем на колени. — Не делай этого! Вспомни о своем обещании Скажи мне, Рауль, что ты этого не сделаешь!

Де Куд взял руки жены и пристально посмотрел на ее бледное, растерянное лицо; казалось, в ее глазах он ищет выражение тех мыслей и чувств, которые побуждают ее защищать этого человека.

— Пусть будет так, как хочешь ты, Ольга! — сказал он наконец, — хотя я не могу понять тебя. Он — живая угроза нашему благополучию и чести, а между тем ты всегда выступаешь в роли защитника.

— О, нет, Рауль, — в волнении прервала его жена. — Я ненавижу его не меньше, чем ты… Но узы крови…

— Я был бы рад сегодня иметь возможность сделать ему маленькое кровопускание, — сквозь зубы процедил де Куд. — Эти два негодяя, он и Павлович, пытались сегодня опозорить меня, Ольга!

Граф рассказал жене все, что случилось с ним в курительной комнате.

— Если бы не этот так вовремя появившийся незнакомец, негодяи блестяще осуществили бы свой дьявольский замысел. Кто бы поверил моим оправданиям, когда я достал из своего кармана карты? Сомнение в моей честности готово было охватить меня самого, и вдруг Тарзан подтащил к столу твоего милого Николая и объяснил, как все произошло.

— Тарзан? — спросила изумленная графиня.

— Да. Ты знаешь его, Ольга?

— Я видела его. Лакей указал мне на него сегодня.

— Вот как? А я и не знал, что он так знаменит! — заметил граф.

Ольга де Куд поспешила переменить тему разговора. Ей было бы трудно объяснить, почему лакей называл ей имя красивого Тарзана.

II Ненависть и…?

На другой день после обеда Тарзан увидел тех двух человек, с которыми столкнула его накануне судьба и любовь к сильным ощущениям. Субъекты, иначе их не назовешь, находились в безлюдной части палубы и горячо спорили с какой-то женщиной. Тарзан заметил ее богатый наряд, тонкую, девическую фигуру. Густая вуаль, закрывавшая лицо, мешала разглядеть ее черты. Говорили все трое на каком-то странном, непонятном языке — и только по внешнему виду женщины он мог догадаться, что та чем-то напугана.