Возвращение Урмана -1

- Что трусы? - Торквила вернулся назад. Урман отвел глаза в сторону. Малыш плакал, прижимая ладонь ко рту. - Мне одному за вас жалование отрабатывать?

- Успокойся, - произнес Серый. Он единственный, кто оставался невозмутим, будто бы раньше видел кровь. - Дело только начинается.

Через огороды к опушке бежало не меньше десятка серых фигурок. Марий различил луки, топоры. Сердце предательски ёкнуло.

- Живо в лес! - заорал Урман и откинулся в сторону. Стрела свистнула мимо уха и сломалась об ствол.

Марий юркнул под защиту кустов. Рядом тяжело дышал Малыш.

- Что будем делать, капитан? - весело, будто его это только забавляло, спросил Серый. - Драпаем?

- Ждем, когда подойдут, - прохрипел Урман. - И с нами Бог!

Марий прижался к морщинистому дереву и с тревогой вслушивался в топот ног. "Я - трус! Обычный нервный трус. Отец это заметил и нашёл безопасное пристанище. Какой же я был дурак, что сбежал"! - в отчаянии подумал рыцарь.

- Давайте, мужики! Стреляй гадов! - подбадривали друг друга крестьяне.

- Вперед! Ура! - закричал Урман. Наемники выскакивали из укрытий. Марий чуть ли не лбом столкнулся с каким-то ражим мужиком и отлетел в сторону. Он стиснул меч крепче, и только теперь увидел, что никакой это не мужик, а такой же насмерть перепуганный парень, больше всего на свете боящийся собственного оружия.

- Бу! - рявкнул Марий. Селянин бросился бежать. Пронесло!

- Они убили пухлого! - завопил Торквила. Сквозь листву было плохо видно, но Марий заметил бледного Малыша, привалившегося к дереву. Обеими руками тот сжимал древко стрелы. Мимо метнулась тень. Хрустнуло дерево. Урман набросился на стрелка, перерубил лук пополам, и ткнул острием в глотку. Сейчас, в ярости он никого не жалел.

- Я жив, - простонал Малыш. Рядом с ним появился Серый с окровавленным клинком в руках. Он кивнул, мол, держись, и исчез в кустах.

- Трусы! Земляные крысы! - завизжал разъяренный Торквила. - Бегите назад!

Наемники вернулись к опушке. На безопасном расстоянии маячили лучники. Лезть в пекло второй раз у них явно больше не было желания. Неизвестно, пошли бы они второй раз в атаку, как со стороны села повалил густой непроглядный дым.

- Наши добрались до амбаров, - объяснил Урман. - Это конец Млачевке.

Остатки крестьянского воинства вернулись назад. Их судьба была предрешена.

Мужчины сгрудились над Малышом. Очень бледный наемник полулежал под деревом. Стрела в плече - выглядело страшно, но, по крайней мере, не фатально. Парень мучился, а солдаты просто смотрели и ничего не могли поделать. Если вырвать стрелу до прихода лекарей - может истечь кровью.

- Держись, - сказал Урман, и раненый героически кивнул: "Есть, командир"! Марий даже ощутил какую-то ревность. Он тоже хотел, чтобы ему пожимали руки и смотрели с восхищением. Но больше не было поводов проявить себя. Солдаты ожидали приказов и смотрели на поднимающиеся клубы дыма. Много позже посыльный увёл звено к лагерю. В разоренном селе они так и не побывали.

В лагере кипело. Новобранцы, размахивая руками, обсуждали битву. Крестьяне были наголову разгромлены, а склады взяты штурмом. Отряд получил столько провианта, что половину пришлось продать, и завести собственные дополнительные подводы. Малыша забрали лекари, он слезно просил не забывать его и обещал догнать, если, конечно, не передумает воевать. Торквила ушел к бочкам трофейного пива. Марий остался сидеть в сторонке от общего веселья вместе с Урманом. К ним подошёл Серый.

- Знаете, почему Млачевка стала врагом? - спросил воин и, не дожидаясь ответа, продолжил. - Потому, что имело общественные луга. Луга нужны лорду на выпас овец. Вот и вся причина. Мы разграбили и сожгли обычное мирное село.

Урман вскочил на ноги и заходил кругами. Парень сжимал и распускал кулаки, пальцы то и дело тянулись к рукояти меча. Марий испугался, как бы он не наделал глупостей.

- Тогда надо убить! - выпалил Урман, остановившись. - Тогда надо убить Агасси!

- Ты так в себе уверен, - тихонько засмеялся Серый. - Что пройдешь через телохранителей и победишь лорда? Нет, ты просто исчезнешь, и все закроют глаза.

- Но нельзя же так просто оставить! - вскрикнул Урман, ухватившись за голову. - Люди погибли! Разве за этим мы сюда приплыли? Или Карась, может, Карась виновен? Он привел нас в деревню!

- Кончится война, и Карась за все ответит. До лордов далеко, до нас нет дела, а во всем будет виновен исполнитель! - перебил Серый. - Зато мы сыты и завтра выдвигаемся в путь. На войну. Хочешь убить полковника? Может быть, ты поведёшь нас? Осилишь? Нет! Тогда молчи!

Урман отвернулся и ушел прочь. Марий мог только молиться за него, в мире не было силы, что смогла бы остановить упрямца. Под утро друг вернулся, хмурый и молчаливый, перемазанный глиной с ног до головы. Он не сказал, где пропадал. Но Марий знал, что Урман вернулся в разорённое село, не смотря на риск разоблачения, похоронить девушек. Иначе, он просто не мог, такой человек.

Ближе к полудню отряд оставил лагерь и вышел в путь. Сборы заняли пропасть времени, особенно из-за возни с подводами и волами. Но Марий успел написать ещё одно письмо домой.