Возвращение в Белоземицу

Ко мне она принципиально не ходила, напоминая каждый раз о Яне, которую упорно считала моей девушкой. Встречи с ней проходили чинно-благородно, если не считать манеры одеваться: Света постоянно носила какие-то короткие халатики, которые вкупе с привлекательностью девушки и общим интимным настроем вечерних посиделок, действовали на меня как красная тряпка на быка. Хотя скорее всего, этот самый «интимный настрой» я нафантазировал, потому что Света никаких лишних подвижек не делала и вообще, вела себя очень невинно. Если бы не Яна, если бы в ту ночь ко мне пришла эта блондиночка, я бы наверняка за ней приударил, девушка была просто чудо как хороша…

Яна так и не объявилась. Как её найти, я не знал, да и как вообще можно искать девушку, которая официально уже четыре месяца как умерла? По крайне мере брата Витали, как выяснилось, у погибшей не было, и на этом все имеющиеся у меня ниточки оборвались. Стану хранителем, может быть смогу её найти… Других успокаивающих мыслей не находилось, потому повторял эту, в моменты покалывающей иногда тоски.

А вот сегодня, произошло нечто новое. В давным-давно пустующем доме через дорогу, кто-то поселился.

Эту новость принёс Бутончик, суетливый и весь непривычно взлохмаченный.

– Там, там… – он тыкал рукой в нужном направлении и подпрыгивал от нетерпения.

Задремавший от безделья, я подскочил от неожиданности и даже посмотрел в указываемую сторону. На белую стену, с кособоко висящей картиной. Надо же, сколько тут живу, а только сейчас обратил на неё внимание… Подошёл, уставился на мазню безвестного художника.

– Не то! – тут же заявил малый и наконец объяснил: – в доме Николаича кто-то жить надумал.

– Какого ещё Николаича?

– Вон тот, синий, на той стороне дороги!

Я задумался. Осторожно поинтересовался:

– В развалинах? Там кажется никто не жил, даже когда я маленький был?

– Так Николаич уже лет двадцать как помер. В доме крыша обвалилась внутрь, одни стены стоят.

– Ну и как там можно жить?

– Можно, оказывается, – сообщил Муфтик, входя в комнату. – Трое живут, прошлой ночью приехали наверно, потому что только вчера дом пустовал. Сегодня же, они сюда начали смотреть, так мы сразу и почувствовали чужаков. Да хитро как смотрят: стеклянные глаза поставили, глаза сами поворачиваются, да двор наш осматривают. Всё тёмное, маленькое – маскируют, значится.

– Описать их можете?

– Больно уж хитрые, сами прячутся… – протянул Муфтик.

– Шпионские игры, однако… – протянул я и тут же достал телефон.

– Длинному звонить будешь? – догадался Муфтик. – Верно всё, я тоже на него подумал сразу.

Я подошёл к окну и через щель меж створок ставней, посмотрел на место обитания незваных соседей.

Трубку сняли сразу, и голос Дяди Стёпы мне почему-то не понравился. Интуитивно ощутил, что не всё ладно в его ведомстве, либо в работе.

– Добрый день, Дмитрий.

– Степан, здравствуйте.

– Надеюсь у вас всё в порядке?

– Конечно, всё замечательно. А как у ваших ребят, что по соседству поселились?

– Интере-есно… – протянул собеседник. – Не поделитесь, как вам удалось их вычислить?

– Совершенно случайно.

– Понятно. Вам будет удобно встретиться сегодня? Хотелось бы пообщаться, хотя бы пять минут.

– На данный момент, я не планировал никаких встреч, – максимально твёрдо отказался я. Может быть денька через три-четыре?

– Дмитрий, давайте начистоту? По этому телефону можно вести любые переговоры, сразу вам говорю. И потому, спрашиваю прямо: вы ведь не причастны к гибели оперативников, я прав? Хранители никогда не вели себя столь агрессивно, да и методы у них другие, если верить прошлым контактам.

– Каким ещё погибшие оперативники? – опешил я. – Конечно не причастен, а что с ними?

– Два человека, – помедлив, всё же ответил Степан. Прожили в Белоземице несколько дней, а сегодня утром не вышли на связь. Я в жизни повидал много всякого… – он коротко выдохнул, то ли гневно, то ли пытаясь взять себя в руки, – но такого ещё не встречал. Нехорошие это смерти. Скрюченные и обезвоженные мумии с красными глазами. Знаете, как у крыс бывает – жуткое зрелище.

– Красные… – во мне что-то шевельнулось. – И лица, перекорёженные…

– Да, – напрягся мой собеседник. – Вы что-то знаете?

– Ничего не могу сказать точно, но… Степан, – я едва не назвал его «Дядей Стёпой», и смутившись, помедлил, выстраивая мысли в голове ровнее. – Вы ведь приглядываете за живущими здесь дачниками?

– Весьма поверхностно. Записи ведутся с нескольких камер, но специально отслеживать всех приезжих невозможно, если мы хотим сохранить своё инкогнито.

– Я могу дать вам неточную наводку. Не называя источника и не гарантируя, что наводка окажется верной.

– Говорите.

– Скорее всего вам нужна женщина в возрасте, рыжие волосы, наверняка зелёные глаза.

– Записал. Ещё что-нибудь по ней есть?

– Ещё… – я замолчал, пытаясь проглотить ком в горле, – если вы сможете найти девушку на вид двадцати-двадцати пяти лет, тоже рыжая и с ярко-зелёными глазами, здесь, в Белоземице, пригласите меня на разговор с ней. Возможно её зовут Яна.

– Эта тоже может быть причастна?

– Надеюсь нет, но с ней необходимо поговорить мне лично…