Возвращение в долину

Эва осталась дома на несколько дней. Они с Чарли подключили новый телевизор, и теперь дочь следила, чтобы все дни Хелены были наполнены пресной едой, прогулками и просмотром дурацких передач. Иви пыталась вытянуть Хелену на регулярные практики йоги на открытом воздухе, но в итоге они сторговались на том, что Хелена будет пользоваться тростью, пока еще может ходить на собственных ногах. Иногда заходила Бекки. На время ее визитов Эва и Иви прекращали свое бдение и уходили заниматься своими делами, оставляя Хелену на растерзание бесконечным историям из жизни старой соседки. Бекки то и дело приносила какие-то жизнеутверждающие книги, словно забыла, что это Хелена со своими раскладами помогла ей пережить первый развод и измены мужа. Но нет, куда там. Теперь, вместо того, чтобы слушать, Бекки сама говорила и подсовывала Хелене чужие мысли. Но старая ведьма старалась, как могла, достучаться до той Бекки, которую знала всю свою жизнь, которую никогда не пугал страх чужой смерти до тех пор, пока она не узнала диагноз подруги.

— Бекс, а ты помнишь сказки о фейри, которые нам рассказывали в детстве?

— Про подменышей и прочие пакости? Конечно. Моя мама всю жизнь, сколько я ее помню, носила оберег от фейри, а еще задабривала их, как могла.

— Твоя мама была мудрой женщиной, — кивала Хелена. В голове носились бисеринки слов.

* * *

— Она больше почти не говорит о фейри, — заметила Эва. Вместе с теткой они собирали травы. Зверобой, полынь, мята — все это росло рядом с домом густо и пышно под пристальным надзором Хелены. Иви объяснила племяннице, как делать травяные свечи к празднику.

— … Тут важно еще, в какую фазу луны изготовлены свечи, собраны травы. Хотя, конечно, у природы нет плохой погоды, просто тогда свечи не будут работать в полную силу, — щебетала Иви. — Поэтому мы решили, что цветом пометим наиболее сильные свечи, а остальные раздадим просто так.

— Мама все еще убеждена, что нам нужно защитить дома от духов? — устало спросила Эва. Тетка откликнулась с такой же усталостью.

— Нам всем нужна защита. Это очень серьезно, дорогая, и если это не укладывается в твою картину мира, то посмотри на ситуацию под другим углом. Этот фестиваль очень важен для твоей матери. Она буквально живет ради него.

— Собственно, как всегда, — хмыкнула Эва, чувствуя, как по телу разливается горькая обида. Мать не пыталась задержаться в этом мире подольше, например, чтобы увидеть, как Эва выходит замуж или заводит собственных детей. Нет, только фестиваль. Только магия, в которую теперь верит одна лишь Хелена, ну и, самую малость, Иви. Хотелось бросить все и уехать обратно, к Чарли, в обшарпанную давящую квартиру, где в стенах осел противный привкус их последнего разговора с Ричардом. Они, вроде, извинились друг перед другом, но остался осадок сомнения. Как будто все слова, среди которых были «люблю», «верю» и «ценю» были сказаны просто, чтобы прозвучать. Потому что так правильно.

Неожиданно Иви бросилась на Эву, обвила ее шею руками так, что они обе чуть не свалились на грядки. И замерла, покачиваясь из стороны в сторону, прижимая племянницу к себе. Эва застыла, как парализованная.

— Что такое?

— Просто я чувствую, что тебе это нужно, — проворковала Иви, крепко удерживая девушку в объятиях. Эва осторожно подняла руки, цепляясь за тетку и одновременно пытаясь сохранять равновесие. Задача не из простых, но годы, проведенные Иви в занятиях йогой, дали свой эффект. Кажется, эта женщина умела удерживать равновесие в любых обстоятельствах. От этой мысли Эве почему-то стало смешно, так не к месту и абсурдно, что она подавилась воздухом.

Иви тут же погладила девушку по спине.

— Ну-ну, все будет хорошо.

Ей и самой хотелось в это верить. А Эва просто не хотела ее расстраивать.

— Ну, конечно будет. Все будет хорошо, — кивнула она. Иви тут же решила сменить тему.

— А как у вас с Чарли?

— Все нормально, — отмахнулась Эва. Тетка хитро прищурила глаза.

— Точно? Выглядите так, словно поссорились.

— Все хорошо, — шмыгнула Эва. Зябкие сумерки дышали приближавшимся ночным дождем. — Просто… мы выросли, и появились трудности.

— Подростковая любовь проста и наивна, но будучи взрослыми мы вынуждены прозреть, чтобы принять наших любимых со всеми их недостатками, — прошелестела, как ветер, Иви. — Но это не значит, что связь становится хуже.

— Возможно, — пожала плечами Эва.

— Эдвард очень любил Хелену, когда они были совсем юными, — вдруг вспомнила Иви. — Но смириться с ее ремеслом он не смог. Видимо, ты пошла больше в него.

И продолжила увлеченно копаться в грядках. Повисло неловкое молчание. Про отца в этом доме почти не разговаривали. Эва его толком и не помнила. Хоть они с мамой и развелись, когда ей было почти семь лет, память услужливо вычистила все, что с ним было связано. В основном Эва помнила ссоры и шум футбола по телевизору. Видимо, больше там, особо, и не было, раз он не объявился за все это время.

По дороге зашуршали шины. Эва выпрямилась.

— Наверное, это Чарли, — и вынырнула из грядок, оставляя позади и Иви, и ее молчание.