Возвращение в Оксфорд

В это время погасли огни и в северо-восточной части двора.

— Все в порядке, — сказала Гарриет. — Теперь идите к Западной лестнице, и мы ее поймаем.

Та же идея, видимо, пришла в голову и другим, поскольку вход на Западную лестницу оказался заблокирован толпой студенток, в то время как толпа скаутов, выпущенная Кэрри из их крыла, еще добавила суматохи. Гарриет и декан с трудом протиснулись между ними и обнаружили недоумевающую мисс Лидгейт, которая прижала к груди свои гранки, явно намереваясь защищать их до последней капли крови. Они взяли ее с собой — как в детской игре, подумала Гарриет, — и проследовали к предохранительной коробке под лестницей. Там они обнаружили Паджетта, мрачно стоящего на страже, в брюках поверх пижамных штанов и со скалкой в руках.

— Здесь у них этот номер не пройдет, — сказал Паджетт. — Предоставьте все мне, мадам декан, мисс. Я еще только ложился — дождался сначала, пока вернутся все леди с поздним пропуском. Жена звонит Джексону, сейчас принесут новые предохранители. Видели коробки, мисс? Выворотили их стамеской или чем таким. Ничего себе дела. Но тут их номер не пройдет.

Номер действительно не прошел. В западной части Нового двора, в доме ректора, в лазарете и в крыле скаутов, которое снова заперли на замок, продолжал уверенно гореть свет. Но когда Джексон явился с новыми предохранителями, обнаружилось, что все обесточенные здания несут следы разрушений. Пока Паджетт сторожил норку, поджидая так и не появившуюся мышь, полтергейст пронесся по колледжу, опрокидывая чернильницы, бросая в огонь бумаги, разбивая лампы и чашки и выкидывая книги в окно. В трапезной, откуда предохранитель тоже исчез, кто-то сгреб кубки с Высокого стола и швырял ими в портреты, разбивая стекло. Гипсовый бюст викторианского благотворителя сбросили с каменных ступеней, раскидав повсюду осколки бакенбардов, носа и ушей.

— Так, — сказала декан, обозревая разрушения. — Ну, по крайней мере, за это можно сказать спасибо. Мы больше никогда не увидим преподобного Мельхиседека Энтвистла. Но боже мой…

Глава X

Кто осуждает твой беспечный нрав,

Кого пленяет юный твой успех.
Но, прелестью проступки оправдав,
Ты в добродетель превращаешь грех.[150]

Вильям Шекспир

Казалось бы, если события имели столько очевидцев и длились почти час (от первой тревоги до того, как везде снова зажегся свет), то установить алиби невиновных не составит труда. На деле же труда потребовалось немало, и виной тому было упорное нежелание людей оставаться где велено. Большое количество свидетелей только затрудняло положение — похоже, за прошедший час злоумышленница не раз скрывалась в толпе. С уверенностью удалось установить лишь несколько алиби: когда погас свет, Гарриет и декан стояли рядом в северо-западном углу Нового двора; ректор, по словам слуг, не покидала своего дома до начала происшествия; за обоих привратников поручились их почтенные жены, впрочем, они и так были вне подозрения, поскольку прежние налеты заставали их на посту; фельдшер и лазаретная горничная тоже все это время были вместе. Мисс Хадсон, числившаяся среди «возможных подозреваемых», пила в это время кофе с другими студентками, мисс Лидгейт, к великому облегчению Гарриет, тоже была в Елизаветинском здании в гостях у третьекурсниц, она как раз собиралась откланяться, заметив, что ей давно пора ложиться, когда внезапно погас свет. Она попала в толпу, а как только смогла из нее выбраться, помчалась к себе в комнату спасать гранки.