"Возвращение в Рай" и другие рассказы

И когда человек молится — не весь он молится. Какая-то часть человека стремится к Богу, но все остальное повисает балластом, не дает лететь и само не хочет молиться. Молитва хочет распространиться пожаром и охватить всю человеческую природу. А грех хочет пролиться дождем и погасить человека, сделать его до нитки мокрым и тяжелым, не способным сиять и светить, но только коптить. Борьба эта изнурительна.

Во Христе нет ни одного греха и даже тени греха. Вместе с тем Он знает все. Казалось бы, Ему проще простого презирать человека, опозоренного и испорченного беззакониями. Он же, напротив, нежен с человеком, как кормилица, долготерпелив и многомилостив. Как не похожи на Христа обычные люди-грешники. Если кто-то хоть чем-то лучше ближнего, сколько сразу высокомерия и осуждения! Если кто-то знает о чужих грехах, сколько тайной радости о чужом позоре, сколько злого и презрительного шепота об этом.

Грешники и грешницы! Удивимся и прославим Единого Безгрешного. Он свят, но не гордится. Он знает о нас все, но не гнушается.

НЕ ПРОДАЕТСЯ

Одним из косвенных, однако могучих факторов моего детского воспитания были советские мультфильмы. Любители хулить целиком все советское прошлое, умолкните!

Говоря о советской мультипликации, мы в очередной раз встречаемся с конкретными фактами, превосходящими любую узкую историософскую схему. Уже никто и никогда (это совершенно ясно) не будет рисовать и снимать так много хороших мультфильмов с нравственным содержанием, таких скрытоправославных мультфильмов, если быть до конца честным. Никто, нигде и никогда.

Нас, несколько поколений советских детей, посредством говорящих птичек и зверушек, рисованных, пластилиновых, вязанных, учили не врать, не красть и защищать слабых. Нас очень многому учили и кое-чему таки научили. Спасибо.

В одном из таких мультфильмов (назывался он «Летучий корабль») речь шла о построении чудесного воздушного судна. Царь, выдающий дочь замуж, предлагает женихам в качестве задачи построение этого самого летучего корабля. Среди соискателей руки царевны — богатый, толстогубый и толстопузый купец. «Построишь корабль?» — спрашивает царь. «Куплю», — басом отвечает тот.

«Все куплю, сказало злато. Все возьму, сказал булат». Классика.

Благословен богач, в некие моменты жизни смиренно произносящий: «Я бессилен. Это не покупается».

Проклят богач, нагло уверенный, что все купит и все приобретет. Стоит лишь поторговаться. Нас научили делить надвое самоуверенность и не приписывать деньгам атрибуты Бога — то есть всесилие.

Но мы живем с некоторого времени в атмосфере этих «классических» отношений, где все покупается и продается, где на вопрос: «Построишь?» — отвечают: — «Куплю».

Многим так и кажется, что все можно купить, и это ясно как Божий день. В это верят не только обладатели больших сумм, способные купить товары из слоновой кости, мрамора, золота, шелка; не только покупатели и продавцы здоровья, счастья, душ и тел человеческих. В это верят и те, кто скребет в кармане мелочь на булку с тмином и ничего больше позволить себе не может.

Бедные ослеплены идеей всемогущества денег еще более, чем богатые, и это — истинная беда и, может, проклятие. Именно в этой наивной вере бедняков во всесилие богатства как раз и таится звериное лицо богатства наглого, жестокого, беспринципного.

* * *

Образование уже не просто получают и осваивают. Его покупают.

Здоровье покупают. Семейное счастье страхуют от возможных неприятностей, заранее оговаривая раздел машин, сковородок, бигудей и квадратных метров.

За деньги вырезают внутренние органы. За деньги же начинают войны, проплачивая в газетах и журналах статьи о неизбежности военных операций.

Самое время повести громкий разговор на тему о том, что вообще не продается, что не может быть измерено деньгами; о том, торг о чем неуместен.

* * *

Дзен-буддист может сказать, что дороже всего — мертвая кошка. У нее нет цены. Это правильно. Это пощечина по мордасам тем, кто решил все вообще прокалькулировать. Но этого мало.

Чтобы потеснить деньги с места, им не свойственного, мало отстреливаться восточными каламбурами. Нужно определить самый главный перечень вещей и понятий, которые деньгами не измеряются.

Жена, дети, родители не продаются. Если даже кто-то назначит им цену, указанную сумму нельзя обсуждать. Это торг о бесценном, и он позорен.

Не продается Родина, если, конечно, такое понятие присутствует в мозгу пациента.

Не продается вера.

Не продается честь.

Совесть, даже будучи попранной при помощи шуршащих денежных знаков, все равно откажется признать себя проданной и будет мучить беззаконного продавца до смерти и далее.

Нужно непременно каждому человеку озаботиться вопросом: что я ни при каких условиях не могу продать? что я не буду продавать, даже если для меня лично разожгут костер и приготовят пыточные орудия?

Таким образом, в результате мысленного труда мы получим в сухом остатке неприкосновенный запас подлинных, непродаваемых ценностей, и благодаря этим ценностям жизнь сможет приобрести истинную глубину и смысл.