"Возвращение в Рай" и другие рассказы

Эти придут, понимаешь? Ты понимаешь, бараньи твои глаза, эти придут! Те, которые с тобой до сих пор только через мысли общались. Они шептали, а ты гадости делал; они подзадоривали, а ты психовал без причин; ты грешил, а они твою совесть убаюкивали. Ух и страшные же они! Вот когда ты молиться начнешь. Хотя вряд ли. Не начнешь. Там начинать поздно. Там можно только продолжать то, что на земле начал. Нет, пить не буду. И ты не пей. Не отвлекайся. Слушай.

* * *

Картину Мунка видел? «Крик» называется. Там человек на картине кричит, и его сначала слышно. Не веришь — найди и посмотри. Хоть и в Интернете. Сначала слышно. А потом крик таким пронзительным становится и до такой высокой ноты доходит, что его уже и не слышно.

Так души от страха кричат. Не приведи Господь, и ты так же кричать будешь, когда свое окаянство почувствуешь и этих увидишь. Самое страшное, что на тебя в это же время будут с трудом пиджак надевать и все мысли родни будут крутиться вокруг расходов на похороны и продуктов на поминки.

* * *

Опять же, время года какое будет, неизвестно. Летом страшно, что от жары вздуешься. Мухи, вонь… Не приведи Господь. Поститься надо, чтоб сухоньким преставиться. Незачем червям пиршество устраивать. Хотя грешников и тощих вздувает…

Зимой зябко в холодную землю ложиться. И могилу копать тяжело. Гробовщикам больше платить надо. Почему тогда телу не зябко? Зябко. Оно же не навсегда мертвое. Воскреснет же. И чувство в нем не сразу погасает. Когда в крематорий, в печку, тело запихивают, так оно даже сжимается, как будто от страха. Наукой доказано.

* * *

Лучше, конечно, весной, но не ранней, когда слякоть, а после Пасхи. Если в Пасху умереть, то даже над гробом вместо простой панихиды будут петь торжественно, весело… «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его. Пасха-а священная нам днесь показа-а-ася: Пасха нова, святая…» Красота. Вечной жизнью жить хочется!

* * *

Как откуда я это знаю? У меня ж зять — батюшка. Я у него на приходе всю прошлую зиму прожил, по дому с внуками помогал, ремонт там мелкий всякий, и читать по книжкам старым научился. Я ведь книжки люблю, ты знаешь. У, брат, сколько лет без толку прожил, только под старость маленько прозрел. Сколько всего интересного зять мне понарассказывал, сколько я и сам потом прочитал!

И мне теперь как-то все про смерть думается. Со страхом, конечно, но и с надеждой. И поговорить, поделиться хочется. А люди, как от чумного, от меня бегут. Говорят, мол, серьезный человек, полковник в запасе — и с ума сошел. Глупые.

Хорошо, что я тебя сегодня поймал. Не смотри на часы. Метро допоздна ходит.

Так ты где и как умирать собираешься?

МИФ О ПРОГРЕССЕ

Разменяться на мелочи — древнейший соблазн человечества. Бессмертие разменяли на сомнительный фрукт, первородство — на чечевичную похлебку… Бесспорно, великое видится на расстоянии. Но послужит ли это оправданием нам — тем, кто и сегодня меняет свою небесную прописку на «блага» цивилизации?

В «Дневнике писателя» среди множества ярких мыслей и интересных эпизодов есть такой. Достоевский вспоминает время своей юности, посиделки на квартирах друзей и страстные разговоры о будущем человечества. В это время он был частым гостем у В. Г. Белинского. Белинский увлеченно рассказывал о будущем счастье мира, о новом социальном устройстве и походя критиковал Христианскую Церковь и ее Божественного Основателя. Достоевский же непременно морщился и всем видом показывал неудовольствие от слышанного всякий раз, когда осмеивался или критиковался Христос. И вот однажды «неистовый Виссарион» отреагировал на неудовольствие юного писателя. «Посмотрите на него, — сказал он, указывая на Достоевского еще одному человеку, молча сидевшему в кресле. — Да ведь если ваш Христос явился бы сейчас в мир, то Он так бы и стушевался при виде современного развития человечества. Паровые машины, электричество, высотные здания… Ваш Христос был бы обычным маленьким человеком и не посмел бы рта открыть в современном мире».

Молча сидевший в кресле человек возразил Белинскому: «Нет. Христос непременно стал бы во главе движения» (имея в виду движение социалистическое). Белинский поспешно согласился: «Да-да, непременно стал бы во главе».

Эта история, несмотря на свою давность, кажется мне очень актуальной. Христос, возглавляющий социальное движение, Христос-революционер — это впоследствии стало реальностью в головах многих людей.